Легкий танк БТ-7

Компоновка танка

Легкий колесно-гусеничный танк БТ-7 по своей компоновочной схеме повторял танк БТ-5, но конструктивно отличался от него установкой карбюраторного двигателя М-17, новым сварным бронекорпусом и впоследствии установкой (с 1937 г.) новой конической башни, а также применением мелкозвенчатой гусеницы. Кроме того, на танках БТ-7А было установлено более мощное вооружение — 76,2-мм пушка КТ. Корпус танка был разделен на пять отделений: управления, боевое, моторное, трансмиссионное и кормовое.

Отделение управления находилось в носовой части танка, в нем размещалось сиденье механика-водителя, приводы управления, КИП, стационарный и ручной огнетушители и привод управления жалюзи.

В боевом отделении, расположенном в средней части корпуса танка и башне размещались: вооружение, приборы наблюдения, средства связи, сиденья наводчика и заряжающего, боекомплект и часть ЗИП.

Моторное отделение располагалось в средней части танка, и было отгорожено от боевого моторной перегородкой. В нем располагались: двигатель, обращенный своей передней частью к корме танка, два радиатора, две аккумуляторные батареи, два топливных бака в межбортовом пространстве.

Трансмиссионное отделение находилось за моторным и было отделено от него вентиляторной перегородкой. В нем располагались: насаженный на носок коленчатого вала двигателя маховик с установленным на нем главным фрикционом и центробежным вентилятором, коробка передач, бортовые фрикционы, электростартер, шестерни бортовых редукторов, масляные и топливные баки в межбортовом пространстве. В кормовом отделении за кормовой перегородкой устанавливался дополнительный кормовой топливный бак на 400 л.

Боевая масса машины составляла 13,8 тонн.

Броневая защита. Корпус и башня.

Броневая защита танка — противопульная, выполненная из броневых катаных листов толщиной 6,10,13,15 и 20мм. Броневая защита машин первых лет выпуска находилась на уровне танка БТ-5.

Все неразъемные соединения корпуса танка БТ-7 были выполнены преимущественно с помощью сварки и в меньшей степени заклепок. В лобовых листах корпуса располагался двустворчатый входной люк механика-водителя, незначительно смещенный к левому борту. Для наблюдения за полем боя и вождения машины в боевых условиях в крышке люка имелась смотровая щель с фланцем для крепления смотрового прибора триплекс. С 1937г. толщину верхней створки увеличили до 20 мм.

Борта корпуса имели двойные стенки. Наружные — броневые, съемные. Внутренние — из 4-мм конструкционной стали марки 3. С внешней стороны внутренних листов приваривались 6 подкосов, к которым крепились вертикальные спиральные пружины подвески и съемные листы навесной брони. Между двойными бортами располагались: топливные баки (между 2-м и 3-м подкосом), масляные баки (между 4-м и 5-м), а также воздуховоды.

Наружные съемные броневые листы (по 5 с каждого борта) крепились к подкосам с помощью винтов с конусной головкой. Причем три бронелиста — передний, средний и задний верхний — были соединены в один с помощью накладок и заклепок. Остальные два листа защищавшие картеры бортовых редукторов и гитары, крепились на болтах.

При установке башни Т-26-4 на танк БТ-7А были изменены следующие детали: увеличен диаметр отверстия в подбашенном листе, срезаны углы колпаков над радиатором, утоплены в крыше регулирующие стаканы подвесок первой пары опорных катков и изменена боеукладка в корпусе.

Башня танка — сварная, имела вид усеченного конуса с кормовой нишей (до сентября 1937 года на БТ-7 устанавливались стандартные эллиптические башни танка БТ-5). На линейные танки ставились башни, имевшие боеукладку расположенную в нише башни. На радиофицированных танках БТ-7РТ устанавливались башни, у которых в нише размещалась радиостанция.

В средней части крыши башни для посадки и выхода экипажа располагались два овальных люка, имевших уравновешивающий механизм. На танках с зенитным пулеметом, башни имели только один левый овальный люк, на правом устанавливалась зенитная турель для пулемета ДТ. При установке эллиптических башен от танка БТ-5 люки имели прямоугольную форму. Со второй половины 1937г. сварная маска орудия была заменена на штампованную.

Поворот эллиптической башни осуществлялся с помощью ручного двухскоростного механизма поворота, крепившегося с левой стороны башни. Танки с коническими башнями оснащались односкоростным механизмом поворота башни. Вращение башни Т-26–4 также осуществлялось с помощью односкоростного механизма поворота.

Вооружение

Основным оружием танка БТ-7 являлась 45-мм пушка. На танках 1935–37 гг. выпуска устанавливалось орудие 20К обр. 1934 г. с клиновым вертикальным затвором с полуавтоматикой инерционно-механического типа, гидравлическим тормозом отката и пружинным накатником. В общей маске с пушкой устанавливался спаренный с ней 7,62-мм пулемет ДТ. Углы наводки спаренной установки от −8° до +23°. Масса спаренной установки 220–250 кг, общая масса башни — 1100 кг.

С конца 1938г. на танк стала устанавливаться 45-мм пушка обр. 1938 г. с электроспуском и стабилизированным прицелом ТОП-1 (ТОС) производства завода «Авиаприбор», из-за сложности освоения личным составом прицела ТОП-1, его установка впоследствии была прекращена.

На линейных танках выпуска 1937 г. устанавливался в нише башни тыльный пулемет ДТ, кроме того, часть танков была оснащена зенитным пулеметом той же марки на зенитной турели П-40. Часть танков с 1936 г. оснащалась «фарами боевого света», устанавливавшимися над орудием танка для ночной стрельбы. Установка прожекторов и тыльных пулеметов отменена в 1938 г.

Танк БТ-7А вооружался 76,2-мм танковой пушкой КТ и тремя пулеметами ДТ, один из них находился в шаровой опоре справа от пушки, второй кормовой (на линейных танках), третий — зенитный.

Боекомплект танка состоял: для танков с эллиптической башней — 132 выстрела и 2394 патрона (радиофицированные), для линейных — 172 выстрела и 2394 патрона к пулеметам ДТ.

При установке конической башни: для радийных машин — 146 выстрелов и 2394 патрона к ДТ, для линейных — 188 выстрелов и 2394 патрона.

Для БТ-7А: для радийных танков — 40 выстрелов и 2016 патронов, для линейных танков — 50 выстрелов и 3339 патронов.

Ходовая часть

Ходовая часть танка БТ-7 по сравнению с БТ-5 значительных изменений не имела. Был увеличен диаметр опорных катков до 830мм,уширены резиновые бандажи, усилены узлы подвески. В 1938г. в серию была введена мелкозвенчатая гусеница с шагом 167мм вместо 255мм. Траков стало 70 (35 плоских и 35 с гребнем). Диаметр ведущих колес уменьшили до 634мм, а направляющих до 504мм.

Электрооборудование и средства связи

Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме, напряжение в бортовой сети — 12в. Основной источник электроэнергии — генератор ДСФ-500С мощностью 336вт, или генератор ГА-4561 мощностью 270 вт. При неработающем двигателе источником электроэнергии были две аккумуляторные батареи 6СТЭ −128 емкостью 128 А/ч. каждая (или 4 батареи этой же марки для БТ-7М).

В качестве средств связи на командирских БТ-7РТ использовалась радиостанция 71-ТК-1 с поручневой или штыревой (с 1938г.) антенной.

Для связи членов экипажа между собой использовалась система внутританковой телефонной связи с оптическим вызовом — ТПУ-3, ТСПУ-3 или позднее ТПУ-2. В 1939 г. на 3-х танках была установлена радиостанция РСМК.

Хотя серийный танк БТ-7 выпускался с 45-мм орудием, на ХПЗ продолжались конструкторские работы по отработке установки 76,2-мм пушки. В октябре 1933 года с Ленинградского завода им. Кирова на ХПЗ поступили чертежи башенной установки Т-26-4 с 76,2-мм пушкой обр.1927 г. КТ-26 для опытного артиллерийского танка Т-26А. В КБ ХПЗ под руководством А. О. Фирсова эта башня была переработана под установку на танк БТ. 1 апреля 1935 года по устному распоряжению начальника УММ РККА И. А. Халепского с Ижорского завода на ХПЗ была отправлена одна башня Т-26–4.

Первый опытный образец танка БТ-7, с башней Т-26–4 с установкой 76,2-мм пушки КТ был изготовлен ХПЗ в октябре 1935 года и 19 октября 1935 года поступил на испытания на заводской полигон ХПЗ. За время испытаний было произведено 197 выстрелов. Наведение на цель осуществлялось как с помощью телескопического прицела ТОП, так и с помощью перископического прицела ПТ-1. После устранения недоработок танк был принят на вооружение РККА под индексом БТ-7А (артиллерийский).

Первая — головная — серия машин БТ-7А была собрана на заводе № 183 (так стал называться ХПЗ со второй половины 1936г) 30 августа 1937г. К концу 1937 года было собрано 155 БТ-7А, причем 32 машины из-за отсутствия пушек КТ так и не были переданы заводом представителям военной приемки в 1937 г. В 1938 году один танк БТ-7А был отправлен в г. Горький на завод № 92. На 10 машинах все-таки была установлена пушка КТ, остальные 21 машины в 1938 г. были переоснащены конической башней с 45-мм орудием. На всех этих машинах были установлены мелкозвенчатые гусеницы и ведущие колеса гусеничного хода с металлическими бандажами. Всего в РККА было поставлено 133 танка БТ-7А, из них 11 оснащены радиостанцией 71-ТК-1. Эти танки поступали на вооружение артиллерийских дивизионов, непосредственно взаимодействующих на поле боя с танковыми частями и подразделениями.

В качестве основного оружия танка БТ-7А использовалась танковая пушка КТ обр. 1927/32 г., установленная в цилиндрической башне с кормовой нишей. Для ведения стрельбы и наблюдения на поле боя использовались телескопический (ТОП) и перископический (ПТ-1) прицелы. Вспомогательным оружием являлся 7,62-мм пулемет ДТ, автономно установленный справа от пушки в шаровой опоре. На части линейных танков с 1937 года устанавливались зенитный и кормовой пулеметы ДТ (на радийных танкахкормовой пулемет не устанавливался). Боекомплект машины состоял из 50 выстрелов к пушке и 3339 патронов к пулеметам у линейного танка и 40 выстрелов и 2016 патронов — для танка с радиостанцией.

В остальном конструкция танка БТ-7А от конструкции обычного БТ-7 ничем не отличалась.

Советско-японские вооруженные конфликты 1938–1939 гг.

Свое первое боевое крещение танки БТ-7 получили во время советско-японского вооруженного конфликта у озера Хасан в августе 1938 г. 2-я МБр (механизированная бригада), на вооружении разведбата которой стояли танки БТ-7, участвовала в боях у сопки Заозерная, поддерживая атаку 40-й СД (стрелковой дивизии). Батальону была поставлена задача прорыва обороны и уничтожения огневых точек в тылу японских войск на северо-западных склонах сопок Богомольная и Заозерная.

Однако атака 16 танков БТ-7 6 августа 1938 г. закончилась неудачей. Преодолев на высокой скорости без потерь зону огня ПТО,14 танков БТ-7 завязли в болоте. После безуспешных попыток вытащить машины, экипажи заняли круговую оборону для предотвращения захвата танков японцами. В этих боях особенно отличился командир 1-й танковой роты разведбата 2-й МБр ст. лейтенант Сирченко. Во время боя он был ранен шестью осколками в ноги и лицо. Старшина роты Извеков вытащил командира из подбитого танка. Сирченко плоскогубцами извлек осколки и организовал оборону танков, застрявших на рисовом поле. Затем огнем из пулемета поддерживал атаку пехоты до тех пор, пока высота Заозерная не была взята. По результатам этого боя командир 1-й танковой роты разведывательного батальона 2-й МБр ст. лейтенант Сирченко был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Основную же тяжесть боев у озера Хасан вынесли на себе танки БТ-5.

Наиболее удачным было применение танков БТ-7 в боях у реки Халхин-Гол. В мае 1939 года японское командование сосредоточило восточнее р. Халхин-Гол группу войск из состава 23-й ПД (пехотной дивизии) и кавалерийских частей общей численностью 2500 человек, 18 орудий, 6–8 бронемашин и 40 самолетов. Советско-монгольское командование выдвинуло навстречу японцам для прикрытия границы части 6-й КД (кавалерийской дивизии) монгольской армии, стрелково-пулеметный батальон 11-й ОЛТБр, под командой майора Быкова, усиленный ротой бронемашин, саперной ротой и артиллерийской батареей. Всего 950 человек, 39 бронемашин и 4 орудия. 28 мая японцы начали наступление на советско-монгольские части. В ходе боев 28–29 мая противники понесли тяжелые потери. Японским войскам удалось потеснить советско-монгольские части, но благодаря введению в бой 149-го СП (стрелкового полка) РККА, переброшенного из Тамцак-Булака, японцы были отброшены на исходные позиции.

После «пробы сил», к началу июля японское командование сосредоточило у реки Халхин-Гол 23-ю и 7-ю ПД, 3-й и 4-й ТП (танковые полки), около двух дивизий кавалерии, до трех артиллерийских полков. Всего 38 000 человек, 310 орудий, 145 танков и бронемашин, 225 самолетов. Советские войска занимали оборону силами стрелково-пулеметного батальона 11-й ОЛТБр, 149-го СП без одного батальона и 9-й МТБр. В районе Тамцак-Булак (70км от района боевых действий) был сосредоточен подвижный резерв 57-го особого корпуса в составе 11-й ОЛТБр, 7-й МТБр (мотоброневой бригады) и 24-го МСП (мотострелковый полк). Всего (вместе с резервом) советские войска насчитывали 12 500 человек, 109 орудий, 186 танков, 266 бронемашин и 82 самолета.

После поражения в сражении у горы Баин-Цаган 3–5 июля (подробнее см. статью «ХАЛХИН-ГОЛ: цена победы»), японские войска в течении июля, неоднократно атаковали советский плацдарм на восточном берегу реки Халхин-Гол. В обороне танки БТ-7 играли самую активную роль. Они использовались мелкими группами совместно с пехотой для удержания позиций, для этого в порядках стрелковых подразделений заранее выкапывали окопы для танков. Пока противник не наступал — танки скрывались за песчаными холмами. С началом атаки противника танки занимали подготовленные позиции и вели огонь с места по наступающим японцам. Также танки использовались, как кочующие огневые точки. Часто танки участвовали в контратаках вклинившегося в оборону советских войск противника. В одной из таких контратак, поднимая в атаку залегшую пехоту, погиб командир 11-й ОЛТБр, полковник М. П. Яковлев. В августе 1939 г. полковнику Яковлеву указом ПВС СССР было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

После июльских боев, японское командование поняло, что при наличии тех сил и средств, что находились в его распоряжении поставленной задачи по разгрому советско-монгольских частей оно не добьется. Были подтянуты пехотные резервы. К началу августа японцы планировали «генеральное» наступление, силы подготовляемые к наступлению были сведены в 6-ю армию. Советское командование ставило перед собой сходные цели — решительным ударом полностью уничтожить японские войска. Для этого были подтянуты резервы: 82-я и 57-я СД, 6-я ОЛТБр и артиллерийские подразделения. За 55 ходовых часов (всего 6 суток) 6-я ОЛТБр совершила марш протяженностью 800 км, от ст. Борзя к границе МНР и далее к реке Халхин-Гол. Среднесуточный переход танковых батальонов составлял до 150 км. Японская разведка не смогла вскрыть прибытие советских резервов.

В это же время 57-й особый корпус был переименован в 1-ю армейскую группу, под командованием Г. К. Жукова. На момент наступления советско-монгольские части насчитывали: 493 танка, 346 бронемашин, 532 орудия и миномета, 512 самолетов. По численности пехоты советские части уступали японцам примерно в 2 раза. Замыслом советско-монгольского командования предусматривалось нанесение двух мощных ударов по обоим флангам японской группировки, по сходящимся направлениям, с целью окружения и уничтожения 6-й армии противника. Для исполнения этого замысла были созданы три группы войск.

Южная группа, наносившая основной удар — под командованием полковника М. И. Потапова в составе: 57-й СД, 6-й ОЛТБр (без одного батальона), 3-й МТБр (мотоброневой бригады), 8-й монгольской КД, двух ТБ 11-й ОЛТБр, дивизиона САУ, противотанкового дивизиона и роты огнеметных танков.

Северная группа — под командованием полковника И. В. Шевченкова в составе: 11-й ОЛТБр, 7-й МТБр, 6-й монгольской КД, 601-го СП 82-й СД, гаубичного полка и одного противотанкового дивизиона.

Центральная группа — в составе: 82-й СД (без одного полка), 36-й МСД, 5-й СПБр и двух артиллерийских полков.

Утром 20 августа после сильной артиллерийской и авиационной подготовки, войска 1-й армейской группы перешли в наступление. Самая мощная — южная группа войск в первый же день добилась больших успехов, охватив левый фланг 6-й японской армии и выйдя на линию госграницы. Причем 6-я ОЛТБр (150 танков БТ-7), включилась в сражение только на следующий день, так как не смогла форсировать реку Халхин-Гол, по наведенному саперами мосту (мост не выдерживал веса танков) и была вынуждена форсировать реку вброд под ударами японской авиации (потери — 2 машины). 21 августа 6-я ОЛТБр прорвалась в глубину обороны противника и атаковала его опорные пункты с тыла. За период боев с 21 по 23 августа бригада потеряла 15 танков БТ-7 сгоревшими и 20 подбитыми. Уничтожив до двух батальонов противника с противотанковыми средствами.

24–27 августа 6-я ОЛТБр вместе с 80-м СП участвовала в отражении контратак противника на южном крыле 1-й армейской группы. В ходе проведения контратак противник раз за разом допускал тактические ошибки, оставляя свои фланги открытыми, что дало возможность нашим танкам, маневрируя открывать огонь с флангов по наступающим японцам. За двое суток боев противник понес большие потери и вынужден был перейти к обороне. 26 августа 6-я ОЛТБр перешла в наступление без пехотной поддержки (пехота в атаку не пошла). Несмотря на то, что противнику были нанесены серьезные потери, бригада потеряв 2 танка сгоревшими и 6 подбитыми отошла на ранее занимаемые позиции.

Основные потери танки БТ-7, как и другие типы советских танков, несли от огня 37-мм противотанковых орудий японцев и 70-мм батальонных гаубиц. Все подбитые машины эвакуировались линейными танками, на батальонные СПАМы (сборный пункт аварийных машин), где ремонтировались, в основном, агрегатным способом. Для эвакуации подбитых машин в каждой танковой роте выделялись два танка, которые следовали за боевыми порядками рот и также вели бой, а при удобном случае производили эвакуацию вышедших из строя машин. Только за период 21–30 августа в 6-й ОЛТБр было восстановлено 49 танков БТ-7.

В августе 1939 года, в ходе наступления советско-монгольских частей, резко снизились потери танков (по сравнению с июльскими боями), за счет нового тактического приема — на флангах атакующих танковых подразделений скачками передвигались две и более артиллерийских батареи 76-мм орудий на мехтяге, одна из которых вела огонь прямой наводкой по противотанковым орудиям противника, а другая в это время передвигалась

В ходе боев были выявлены следующие недостатки: командный и рядовой состав танковых подразделений недостаточно знали перископический прицел и практически им не пользовались, наводчики недостаточно хорошо знали устройство 45-мм пушки 20К и не могли устранять возникающие мелкие неполадки вооружения. Крупные проблемы были в организации взаимодействия танков и пехотных частей.

Освободительный поход РККА (сентябрь 1939 г.)

В составе образованных Украинского и Белорусского фронтов входили два танковых корпуса и три бригады, укомплектованные танками БТ-7 — всего 1617 машин.

На Белорусском фронте основной ударной силой наступавшей КМГ (конно-механизированной группы) стал 15-й танковый корпус. 17 сентября 1939 года в 5.00 соединения 15-го ТК (27-я ЛТБр — 223 танка БТ-7 и 31 бронеавтомобиль; 2-я ЛТБр — 234 танка БТ-7 и 30 бронеавтомобилей; 4-я МСБр — 60 бронеавтомобилей) перешли госграницу и, сломив сопротивление польских пограничников, стали стремительно продвигаться вперед, не встречая сопротивления. 20 сентября части 15-го ТК подошли к южной окраине Гродно. 21 сентября была захвачена южная часть города, в течении 22 сентября основное сопротивление защитников города было сломлено, отдельные очаги сопротивления подавлялись огнем из танковых орудий. Потери 15-го ТК в боях за Гродно составили — 2 танка сожженными и 12 подбитыми (все из 27-й ЛТБр). Взято в плен было 58 офицеров, 1477 солдат противника, большое количество стрелкового оружия, 1 миномет и одно зенитное орудие.

Для разгрома остатков польских войск в Августовских лесах был выделен отряд из состава 2-й ЛТБР, в составе 45 танков БТ-7. 22 сентября отряд вступил в бой с польскими частями, отступавшими из Гродно. Противник активных действий не предпринимал, минируя дороги и оставляя отряды прикрытия. В ходе кратковременных боестолкновений отряд 2-й ЛТБр потерял 4 танка (все на минах).

6-я ЛТБр в составе 248 танков БТ-7, перейдя границу близ г. Ракова, к 18 сентября вышла на южную окраину Вильно. К 11.00 бригада заняла город и удерживала его до подхода 24-й КД. В ходе уличных боев успешно использовались танки БТ-7А.

На Украинском фронте была создана КМГ (конно-механизированная группа) в составе 25-го ТК, 23-й и 26-й ЛТБр и 5-го и 13-го кавалерийских корпусов. 25-й ТК преодолев 17 сентября три водных преграды — реки Жванчик, Збруч и Сереет — к исходу дня с боем овладел Чорткувом и Жидкувом. На следующий день 5-я ЛТБр, (командир полковник М. Катуков) в составе 180 танков БТ-7, 7 БХМ Т-26, 33 бронеавтомобиля и 18 тягачей Т-20 «Комсомолец»; с боем взяла г. Бучач, захватив 8 самолетов противника. За день боев разведывательный батальон 5-й ЛТБр (всего 15 БТ-7 и 13 бронеавтомобилей) уничтожил один танк, противотанковую пушку, 9 автомашин и взял в плен около 2300 человек.

4-я ЛТБр в составе 251 БТ-7, 10 БХМ Т-26 и 21 бронеавтомобиль, в районе Белавинце взяла в плен полк противника, а в бою под Доброводами пленила несколько сотен солдат, 48 офицеров, захватила танкетку ТК-3 и к исходу того же дня овладела г. Черемховом.

1-я МСБр к 18.00 этого же дня с боем заняла Монастыриска, разгромив и взяв в плен личный состав 54-го ПП (пехотный полк), штаб 12-й ПД (пехотная дивизия), всего до 5000 человек (из них 172 офицера). К исходу дня 18 сентября 25-й ТК вышел на линию Подгайцы — Горожанка, а его передовые части (5-я ЛТБр) достигли г. Галич. Разведбатальон 5-й ЛТБр сходу овладел городом Галич и захватил переправы через Днестр. В ходе боя взято в плен 500 офицеров и 2000 солдат, 6 орудий и зенитная батарея.

В период с 16 по 23 сентября 25-й ТК прошел в общей сложности 450 км. Корпусом взяты города: Чорткув, Бучач, Монастыриска, Галич, Бурштын, Большовце. Было пленено: 1100 офицеров, 12 000 солдат, в качестве трофеев взято: 10 000 винтовок, 150 пулеметов, 20 орудий, около 3000 автомашин и 12 самолетов. Корпус потерял 8 человек убитыми, 24 — ранеными, 6 автомашин и 1 трактор «Комсомолец».

Интересен факт боя во Львове советских танкистов 24-й ЛТБр (205 БТ-7, 8 БХМ Т-26 и 28 бронеавтомобилей) и немецких частей 2-й горнострелковой дивизии. Совершив 19 сентября 145 километровый марш, бригада сходу ворвалась в г. Львов, уничтожив два ПТО. Рано утром 20 сентября был получен приказ на отвод 24-й ЛТБр в район Злочува, не уяснив приказа, комбриг Фотченков решил блокировать город танками бригады. В самом городе был оставлен разведбат. В 8.30, окружавшие Львов части немецкой 2-й горнострелковой дивизии, предприняли неожиданную атаку города с юга. Разведбат, оставленный в городе, оказался между немцами и поляками. Немецкие войска, приняв советские танки за польские, открыли по ним артиллерийский огонь, поляки также стали стрелять по танкам. Выкинутые танкистами белые флаги не привели к прекращению обстрела, тогда танки открыли ответный огонь. В результате боя 24-я ЛТБр потеряла — 4 БА-10 подбитыми и 2 сгоревшими, один БТ-7 также сгорел, 3 человека были убиты и 4 ранены. Потери немцев составили: 3 ПТО, 2 офицера и один унтер-офицер убитыми и 9 солдат ранеными. В течении 20 сентября велись переговоры с командованием немецкой дивизии об отводе немецких частей от г. Львов, что немцы и сделали к вечеру того же дня.

Советско-финляндская война (1939–1940 гг.)

Во время советско-финляндской войны танки БТ-7 были в основном сконцентрированы в 10-м ТК (танковом корпусе). С началом боевых действий советское командование попыталось использовать 20-ю ТБр и 10-й ТК для форсированного продвижения вперед и быстрого разгрома финнов, без взаимодействия с общевойсковыми соединениями. Задачей 10 ТК было стремительным броском захватить переправы через р. Вуокса, затем повернув на запад соединиться с 20-й ТБр, тем самым окружив и разгромив финские части на востоке Карельского перешейка. К 5 декабря уничтожив разрозненные части противника 10-й ТК вышел к р. Вуокса, но переправы уже были взорваны, плюс корпус наткнулся на главную полосу обороны и преодолевал ее под огнем противника (до 10 линий рвов и эскарпов и 20 линий надолбов). Момент внезапности был потерян, 6 декабря понесший большие потери 10-й ТК выведен в тыл. На примере 10-го ТК, уткнувшегося в «линию Маннергейма», советское командование сделало вывод, что самостоятельное применение крупных танковых соединений на данном ТВД невозможно.

13-я ЛТБр (Командир — полковник Баранов) была введена в бой в составе 10-го ТК 1 декабря 1939 г. и вела наступление в направлении Коросары — Кивиниеми. 13-я ОЛТБр в составе 6-, 9-, 13-, 15-го ТБ (танковый батальон) имела в общей численности 256 танков БТ-7. В первый же день, преодолев 5 противотанковых рубежей, части бригады подошли к Кивиниеми и получили задачу отрезать противнику пути отхода. 2 декабря пехота совместно с 9-м ТБ овладела Рииколи и подошла к Суупорку, где была остановлена пулеметным огнем, а танки противотанковыми надолбами и рвом. Попытка преодолеть противотанковые препятствия сходу не увенчалась успехом. К утру 3 декабря были сделаны проходы, и после артподготовки 13-й ТБ, 205-й РБ и 158-й СПБ атаковали Суупорку, которую взяли и к исходу дня вышли к Раута. 4 декабря 15-ТБ вышел к Суокас за которым уперся в противотанковый ров, при попытке преодолеть его один танк подорвался на мине, а два были подбиты и сожжены огнем ПТА. За время продвижения к Кивиниеми бригада преодолела 7 противотанковых рвов и 17 рядов надолбов. К 16 декабря бригада совершив несколько маршей, сосредоточилась в районе Пейнола — Сувтоя. 17 декабря бригада получила приказ о наступлении совместно с 123-й СД. 13-й ЛТБр предписывалось войти в прорыв и продвигаться в направлении Ляхде, Кямяря с овладением Тали. На следующий день подразделения 9-го, а за ним 6-го и 13-го ТБ достигли противотанковых надолб у высоты 65,5 и преодолеть их с ходу не смогли. Бригада отошла на исходные позиции, где в середине 18 декабря подверглась сильному артобстрелу, в результате которого были сожжены 2 и подбиты 8 танков. После этого бригада была выведена из зоны обстрела в тыл, в район Бабошино. С 23 декабря 1939 г. по 13 февраля 1940 г. в бригаде проводилась усиленная боевая подготовка.

К концу декабря система обороны противника в районе высоты 65,5 была вскрыта почти полностью. Она состояла из трех артиллерийско-пулеметных ДОТов, окруженных бронеколпаками с пушечно-пулеметным вооружением и ДЗОТами, подступы к которым были хорошо пристреляны пулеметно-ружейным огнем и снайперами. Все эти огневые точки находились в тесной огневой связи и поддерживались извне полевой артиллерией. Всего в полосе наступления 123-й СД было разведано три опорных пункта с 10-ю из 12 ДОТов и 18-ю из 39 ДЗОТов. В январе велась подготовка к прорыву линии Маннергейма, а 11 февраля был осуществлен прорыв главной полосы обороны. На участок прорыва были немедленно переброшены все танки 20-й ТТБр, и с их помощью прорыв был расширен и углублен. К 15 февраля главная оборонительная полоса была прорвана на всем ее протяжении.

Командованием Северо-Западного фронта было принято решение о формировании подвижных групп для развития наступления в направлении Выборга. Первая, под командой комбрига Вершинина в составе одного батальона 13-й ЛТБр и одного пехотного батальона получила задачу на овладение ст. Лейпясуо. Испытывая сильное противодействие противника группа к 17 февраля задачу выполнила. К концу операции из 46 танков БТ-7 в группе осталось всего 7 боеспособных машин.

Вторая группа, под командованием полковника Баранова, в составе 13-й ЛТБр (без одного ТБ) и 15-й СПБр (без одного батальона), имея 46 танков БТ-7 получила задачу овладеть ст. Кямяря, с целью развития успеха 123-й СД. 15-й ТБ и 158-й СПБ вели бои с отходящими частями противника, в 1,5 км севернее высоты 65,5. В ходе преследования финны понесли тяжелые потери. К исходу дня 13-я ЛТБр сосредоточилась в районе Ляхде. Ночью саперы проделали проходы в заграждениях, а утром пехота при поддержке танков пошла в атаку. Сопротивление финнов было сломлено. 15-й ТБ и 158-й СПБ первыми ворвались в Ляхде. 15-й ТБ потерял 6 танков, два подорвались на минах, 4 подбила артиллерия. Еще 5 танков застряли в болоте. В ходе боя за Ляхде было уничтожено до батальона пехоты противника, 6 ПТО и 13 пулеметов.

Захватив Ляхде, группа продолжила наступление на ст. Кямяря. Утром 16 февраля в атаку пошли 9-й ТБ совместно с 15-й СПБр, справа от них наступали 15-й ТБ со 158-м СПБ при артиллерийской поддержке 10-ти БТ-7А. Неожиданный выход танковых батальонов на фланги противника заставил его в панике отступить на север, Кямяря была взята. В боях за Кямяря противник потерял около 800 человек убитыми, до 200 ранеными и 80 пленными. Было захвачено 8 танков, уничтожено 12 ПТО, 16 пулеметов и 12 ДЗОТов. Потери в 15-м ТБ составили: подбито 5 танков, сгорело — 2, подорвались на минах — 2; в 9-м ТБ — подбит 1 танк.

После захвата ст. Кямяря, 13-я ЛТБр получила задачу овладеть одноименной деревней. 17 февраля 9-й ТБ совместно с 15-й СПБр медленно продвигался вперед, но к концу дня наступление было остановлено сильным артогнем противника. 9-й ТБ потерял 4 танка сгоревшими и 10 подбитыми. 18–19 февраля 13-й и 15-й ТБ продолжали выполнять поставленную задачу, преодолев два противотанковых рва и две линии надолбов. Противник широко применял огонь кочующих ПТО и использовал большое количество ДЗОТов. Бригада понесла значительные потери: сгорело 5 танков, подбито — 6 и подорвался на мине — 1. 21–22 февраля бригада вела наступление на высоту 45,0, в ходе чего неоднократно была контратакована противником, все контратаки были отбиты с большими потерями для финнов.

Третья группа под командованием комбрига Борзилова в составе 20-й ТТБр, 1-й ТБр и двух стрелковых батальонов с 16 февраля выполняла задачу по разгрому финнов в районе Випура. 17 февраля группа подошла к Кямяря, а на следующий день повела наступление в двух направлениях. Встретив сильное сопротивление противника и неся большие потери группа вела бои до 20 февраля, после чего, из состава группы в тыл была выведена 1-я ТБр, а 20-я ТТБр продолжала вести боевые действия совместно со 123-й СД.

К 23–25 февраля 1940 года части Северо-Западного фронта, преодолев отсечные позиции противника, вышли ко второй оборонительной полосе линии Маннергейма, которая уже не имела таких мощных оборонительных сооружений, как первая полоса, но не сумев с ходу преодолеть ее, войска остановились для перегруппировки и подтягивания резервов. 28 февраля советские войска начали штурм второй оборонительной полосы, завершив ее прорыв ко 2 марта 1940 г.

28 февраля 1940 года 13-й ТБ овладел окраиной Пиен-Перо и двинулся на Ликтула. На следующий день батальон занял ст. Перо, финны бежали, не успев взорвать мост. 9-й и 15-й ТБ совместно с 348-м СП двигались по маршруту Пиллула-Перо — Суур-Перо — Репола. 4 марта 9-й ТБ вместе с 348-м СП с боем овладел Дюкюля, а на следующий день 15-й ТБ начал бои за Манникала и Тали. Несмотря на то, что Манникала была сильно укреплена, она была взята 8 марта. В ходе тяжелых боев за Манникала 15-й ТБ потерял 6 танков сгоревшими и 2 подбитыми. Рипола была взята 9-м ТБ и 348-м СП 10 марта.

Боевые действия на Карельском перешейке прекратились в 12.00 13 марта 1940г, в соответствии с мирным советско-финским договором. Танковым войскам принадлежала решающая роль в прорыве «линии Маннергейма». Хотя, действуя при прорыве финских укреплений, зачастую без пехотной и артиллерийской поддержки, они понесли серьезные потери.

Великая Отечественная война 1941–1945 гг.

На 1 июня 1941 года в западных приграничных округах имелось 3243 БТ-7 и БТ-7М. Бт-7 были наиболее современными танками серии БТ, состоявшими на вооружении РККА. Количество их в механизированных корпусах западных военных округов очень сильно колебалось: (ЛВО) 1-й МК — 383 ед., 10-й МК — 62 ед.; (Приб. ВО) 3-й МК — 410 ед., 12-й МК — 239 ед.; (Зап. ОВО) 6-й МК — 250 ед., 13-й МК — 13 ед., 17-й МК — 24 ед., 20-й МК — 13ед.; (Од. ВО) 2-й МК — 354 ед., 18-й МК — 75ед.; (КОВО) 4-й МК — 297 ед., 8-й МК — 260 ед., 9-й МК — 90 ед., 15-й МК — 471 ед., 16-й МК — 126 ед., 22-й МК — 173 ед., 24-й МК — 4 ед. Такие механизированные корпуса как 9, 11, 13, 18, 19, 24-й насчитывали в своем составе от 220 до 295 танков, (при штатной численности 1031 ед.), в основном старых типов. А 17-й и 20-й МК из-за малого количества машин (соответственно 36 и 93) вообще нельзя было назвать механизированными соединениями.

Наиболее упорные бои и сражения в первые недели войны развернулись на северо-западном, западном и юго-западном направлениях.

В полосе действий войск Северо-Западного фронта боевые действия начались ударом 22 июня всей германской группы армий «Север», 3-й танковой группы и части сил левофланговых корпусов 9-й полевой армии группы армий «Центр» (в общей сложности 40 дивизий). В первом эшелоне наступали 25 дивизий, в том числе 6 танковых. Основными направлениями ударов противника стали шауляйское и вильнюсское.

На правом фланге Северо-Западного фронта против войск 8-й армии наступала 4-я танковая группа (41-й и 56-й моторизованные корпуса) и 18-я полевая армия германских войск. Основной удар 4-й танковой группы (3 танковых и 2 пехотных дивизии) пришелся на позиции 125-й советской стрелковой дивизии прикрывавшей шауляйское направление, она была смята и стала отходить на восток. Передовые отряды танковых дивизий противника уже к 9.00 22 июня захватили Таураге.

На левом фланге Северо-Западного фронта, где оборонялаяь 11-я армия ситуация была не лучше. В направлении на Вильнюс наносила удар 3-я танковая группа и часть сил 9-й полевой армии противника. Против 5-ти советских стрелковых полков три танковых, одна моторизованная и шесть пехотных дивизий немцев. Советские части были не в состоянии отразить удар такой мощи и стали, неся большие потери в живой силе и технике, отступать.

Таким образом, оборона Северо-западного фронта была прорвана.

Командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов решил силами 12-го и 3-го механизированных корпусов нанести контрудар по вклинившемуся противнику в районе юго-западнее Шауляй. Согласно решению командира 12-го МК генерал-майора Н. М. Шестопалова 23 и 28-й ТД была поставлена задача во взаимодействии с соединениями 10-го и 11-го СК и 2-й ТД 3-го МК, нанести фланговый удар по 1-й и 6-й ТД противника в общем направлении на Скаудвиле.

Готовность к наступлению была определена на 4.00 23-го июня. Решение на проведение контрудара было верным, но не принимало в расчет реально сложившейся ситуации. Танковые дивизии корпуса должны были наступать с различных направлений, удаленных друг от друга на 60–70 км. 23-я ТД, вооруженная 333 танками Т-26, вначале (!) должна была вместе с 10-м СК уничтожить противника в районе Плунге, Кулей, а затем нанести удар из района лесов юго-западнее м. Тверы в направлении Скаудвиле, а 28-я ТД, имевшая на вооружении 239 танков БТ-7 — из района Рауденай (35 км северо-западнее Шауляй). Это усложняло вопрос организации и взаимодействия между ними, а также затрудняло управление контратакующими частями со стороны командования корпуса.

Боевые задачи танковым дивизиям были поставлены слишком глубокие — до 70 км. Времени на подготовку контрудара практически не отводилось, что крайне отрицательно сказалось на организации боевых действий корпуса. Решение на проведение контрудара было принято командиром корпуса без проведения рекогносцировки и разведки местности в полосе наступления. По этим же причинам не было отработаны вопросы организации взаимодействия как внутри корпуса, так и с общевойсковыми соединениями. Так как местность в полосе наступления была открытая, и не обеспечивала скрытности передвижения танковых частей, то требовалось тщательное прикрытие контратакующих танковых дивизий истребительной авиацией, как в исходном положении, так и на марше, а также в ходе нанесения контрудара. Однако, штабами всех уровней (фронта, армии, корпуса) в этом направлении ничего сделано не было.

К вечеру 22 июня, противнику наступавшему против войск Северо-Западного фронта удалось достигнуть значительных успехов. Части 4-й танковой группы силами передовых подразделений 56-го моторизованного корпуса захватили преправу на р. Дубисса у Айраголы. На шауляйском направлении противник вышел в район севернее Таураге, и продвинулся на глубину 25–35 км, угрожая отрезать дивизии 8-й армии от войск 11-й армии. Соединения 3-й танковой группы противника продвинулись на 55км, овладели районом Алитус и создали угрозу флангам Северо-Западного и Западного фронтов.

22 июня колонна 28-й танковой дивизии (ТД) подверглась первой бомбардировке, в результате из строя вышли 10 танков. Боевые действия 28-й ТД, под командованием И. Д. Черняховского, по осуществлению контрудара начались утром 23 июня. Выступив из района Рауденай, 28-я ТД к 10.00 вышла на рубеж Варняй — Ужвентис. Но сразу в наступление перейти не смогла, так как не было горючего для танков. До 15.00 дивизия стояла на этом рубеже и только с подвозом ГСМ возобновила наступление.

Двигаясь из Ужвентис на Скаудвиле, при подходе к Калтиненай, где вели бой разрозненные подразделения 125-й СД, передовые танки авангардного 55-го ТП встретили противника. Комдив решил развернуть 55-й ТП и во взаимодействии с частями 125-й СД с ходу атаковать немцев. К 22.00 полк успешно атаковал части 1-й ТД противника в двух направлениях. Одна группа в составе 17 танков БТ-7 уничтожила до двух рот пехоты и около 10 орудий и отбросила его на 5 км к югу. Вторая группа в составе 23 танков БТ-7 также успешно атаковала немцев и перерезала дорогу Калтиненай — Россиены, где уничтожила до роты мотоциклистов. В самом начале боя, при встречном выдвижении танков, немцам удалось сжечь 2 БТ-7 и 3 Т-26. Сам комдив полковник Черняховский в это время, находясь непосредственно в боевых порядках (!), руководил боем из своего командирского БТ-7РТ.

БТ-7 Черняховского, укрывшись в складках местности, сближался с танками противника. Вот, немецкий Pz-IV примерно с 800 метров подбил другой БТ-7. Танк комдива, развернув башню, выстрелил — рикошет. Тогда, зайдя в борт немцу, с 300–400 метров БТ-7 Черняховского поджег его. Одновременно танк БТ-7 сержанта Карло, вынырнув из низины, также в борт подбил еще два Pz-IV. Части 28-й ТД в бою 23 июня уничтожили и подбили 14 танков противника. Потери 55-го ТП составили 13 танков. Причем, комдив буквально находился на своем командирском танке в гуще боя!

В результате отсутствия связи с соседями и незнания общей обстановки перед фронтом своих частей Черняховский решил не вводить в бой дополнительные силы и приказал отвести 55-й ТП в лес 1 км севернее Пашиле с намерением атаковать противника утром 24 июня. От ударов авиации немцев 28-я ТД в течении 23 июня потеряла 27 танков БТ-7.

В бою у Пашиле 25 июня 28-я ТД наносила удар в направлении Каркленай — Полугуе — Ужвентис и была встречена сильнейшим огнем противотанковой и полевой артиллерии противника. Часть танков 55-го и 56-го ТП прорвались в глубину расположения противника и разгромили на марше выдвигавшуюся колонну 8-го моторизованного полка, уничтожив при этом 3 тяжелых и 14 противотанковых орудия. В результате 4-х часового боя танковые полки 28-й ТД уничтожили до 2-х батальонов пехоты, 450 солдат противника было взято в плен, захватили 6 тяжелых и 24 противотанковых орудия, несколько танков и других единиц техники. В ходе этого боя было подбито, застряло в болоте, и было добито артиллерией противника 48 танков БТ-7. В этот день 28-я ТД понесла самые большие потери в личном составе и технике. В район сбора не вернулись 84 танка. В бою погибли командир 55-го ТП майор С. Онищук, комбаты майор Александров и капитан Иволгин, помощник комдива по технической части подполковник Соболев со своей ремонтной бригадой. Погибла вся 3-я рота 1-го батальона 55-го ТП и ее командир лейтенант Мотвиненко. К 15.00 25 июня в 28-й ТД осталось около 30 исправных танков.

Контрудар 12-го и части сил 3-го МК имел ограниченный успех на тактическом уровне, лишь замедлив наступление противника на шауляйском направлении.

В числе причин обусловивших неудачный исход контрудара механизированных корпусов можно назвать:
1. Недостаток времени на подготовку контрудара.
2. Танковые дивизии 12-го МК действовали рассредоточенно, изолированно друг от друга.
3. Боевые действия механизированных корпусов проводились под постоянными ударами вражеской авиации, при полном отсутствии авиационного прикрытия с нашей стороны.
4. Отсутствие разведки противника, незнание положения своих войск и поспешность принятия решений приводило к ненужному изматыванию войск и разбрасыванию сил.
5. Неудовлетворительно организованная связь привела к незнанию реальной обстановки командованием фронта и армии, к запаздыванию решений.

После проведенного контрудара, части и соединения механизированных корпусов Северо-Западного фронта выполняли задачи, главным образом, по прикрытию отхода общевойсковых соединений на северо-восток. Так, например, 28-я ТД занимала оборону на южном берегу р. Мужа. К вечеру 27 июня колонна вражеских танков начала обходить правый фланг дивизии. С фронта огонь открыла немецкая артиллерия. В ходе боя танкисты 28-й ТД подбили 6 танков и уничтожили 2 орудия противника, ценой потери 8 танков БТ-7. В течении этого дня штаб дивизии получил от различных вышестоящих штабов три противоречивых приказа, ни один из которых не был выполнен. За период с 22 июня по 7 июля 1941г. боевые потери 28-й ТД составили 133 танка, по техническим причинам вышли из строя еще 68 машин. К 1 июля 1941 года 12-й мехкорпус практически перестал существовать — в нем осталось 35 танков, 22 орудия и порядка 600 человек личного состава. В последующем 12-й МК, в следствии потери боеспособности из-за понесенных потерь был выведен в резерв командующего Северо-Западным фронтом.

Не менее трагическая судьба постигла и 1-й МК (ЛВО). К началу войны в корпус входили 1-я и 3-я ТД, 163-я МСД, 5-й мотоциклетный полк и другие части корпусного подчинения. Наиболее показательна судьба 3-й ТД (38 — Т-28, 232 — БТ-7, 68 — Т-26, 50 — БА-10, 24 — БА-20).

Разгром 1-го МК и 3-й танковой дивизии начался 17 июня 1941 г. В этот день  из состава 1-го МК была изъята 1-я ТД. 22 июня корпус совершил марш из мест постоянной дислокации (Струги Красные, Псков и Черех) в район Красногвардейска. 27 июня из состава 1-го МК, еще не вступившего в бой, были изъяты 3-й ТБ 25-го ТП 163-й МСД, зенитный дивизион 3-й ТД и 20 бронеавтомобилей. 30 июня корпус переподчинили командующему Северо-Западным фронтом, который на следующий день изъял (!) 163-ю МСД из состава корпуса и переподчинил ее командующему 27-й армией. 4 июля по приказу начштаба фронта 3-ю ТД покинул 3-й мотострелковый полк, а 5-й мотоциклетный полк — две мотоциклетные роты. Тем не менее, в этот же день командующий фронтом поставил задачу остаткам 1-го МК быть готовыми к нанесению удара в направлении Псков- Остров.

На следующий день в 15.25 5-й и 6-й ТП 3-й ТД атаковали г. Остров с севера и северо-востока. В результате боя с танками и артиллерией противника полки овладели г. Остров и вышли на левый берег реки Великая. Во время атаки полки не имели авиационной и артиллерийской поддержки. Пехоты для удержания занятого рубежа и очищения города от немцев не было (имелось до двух батальонов, сформированных из отходивших бойцов 111-й СД). К концу боя дивизия потеряла до 50% материальной части.

Через полчаса при сильной артиллерийской и авиационной поддержке противник перешел в контратаку. Практически не имея пехоты, дивизия 2 часа упорно оборонялась. Однако под ударами пикирующих бомбардировщиков и сильнейшим артиллерийским и минометным огнем, неся большие потери, в 19.00 3-я ТД оставила г. Остров. К утру 6 июля в дивизии осталось: в 5-м ТП — 1 Т-28 и 14 БТ-7, в 6-м ТП — 2 КВ (10 КВ были получены накануне) и 26 БТ-7. В этот день 3-я ТД была подчинена командиру 22-го СК, а на следующий день переподчинена командиру 41-го СК. При этом командир 22-го СК оставил в своем распоряжении 5-й танковый полк и в дивизию его не вернул! 6-й ТП ушел в 41-й СК,— таким образом, с 7 июля 3-я ТД как самостоятельная боевая единица перестала существовать. Трудно сказать, кто внес больший вклад в разгром 1-го МК — немцы или наше собственное командование. Тем более это обидно, потому что БТ-7 был способен на равных вести бой с германскими танками.

Так, 23 июня 1941 г.,лейтенант Совик из 93-го ТП 47-й ТД, семь раз ходил в атаку на БТ-7, уничтожив три танка, две автомашины, три орудия и до 200 человек пехоты противника. 25 июня сводная группа 9-го ТП 5-й ТД, в составе 4 БТ-7 и 6 БА-10, под командованием капитана Новикова, получив приказ захватить Ошмяны, обошла противника с тыла и атаковала Ошмяны с запада. В этом бою старший лейтенант Веденеев на БТ-7 уничтожил 5 вражеских танков и 4 ПТО!

Через два дня экипаж БТ-7 в составе старшего сержанта Найдина и красноармейца Копытова, из той же 5-й ТД находились в засаде. Обнаружив колонну из 12 вражеских танков, они подбили головную машину в колонне, а затем последнюю. Воспользовавшись растерянностью немцев, экипаж подбил и остальные 10 танков!

В полосе Западного фронта 250 танков БТ-7 в составе 6-го МК приняли участие в контрударе советских войск в районе Гродно 23–25 июня 1941г. Контрудар закончился фактически с тем же результатом, что и аналогичный наносимый в полосе Северо-Западного фронта. Причины провала были те же.

На Юго-Западном фронте танки БТ-7 приняли самое непосредственное участие в первом встречном танковом сражении ВОВ в районе Луцк — Броды — Ровно, 23 — 26 июня 1941г. Большое количество танков БТ-7 имелось в соединениях 4,8,15 и 22-го МК. Особенно хорошо действовали танкисты 15-й ТД полковника В. Полозкова. Дивизия входила в состав 16-го МК комдива А. Соколова. Танкисты 15-й ТД первые в РККА начального периода ВОВ (не от хорошей жизни) применили тактику танковых засад.

В середине августа 1941 г. в боях за Новгород полковник Черняховский также успешно применял метод танковых засад. Так, в бою 15 августа расположив на обратных скатах холмов свой последний резерв — 5 танков БТ-7, которые по словам самого командира 28-й ТД он держал «для эмблемы», Черняховский в критический момент боя вывел танки на гребни высот. Менее, чем за 10 минут танкисты подбили 2 немецких танка и обратили в бегство атакующую пехоту противника, не понеся потерь.

По выводам комиссии ГБТУ от 1953 г., причинами неоправдано высоких потерь РККА в танках вообще, и в легких танках БТ в частности, в ходе приграничных сражений лета 1941 г. являлось: низкая техническая готовность и неграмотное использование танков (неподготовленные лобовые атаки), плохое взаимодействие родов войск, а также отсутствие системы эвакуации и ремонта поврежденных машин.

В пяти приграничных округах 7% танков БТ нуждались в капитальном, а 10,3%- в среднем ремонте. Заявки промышленным наркоматам от округов на запчасти были приняты всего на 31%. Исправные танки БТ в приграничных округах составляли 82,7% от их общего количества. к тому же при крайней изношенности ходовой части и ограниченном моторесурсе танкам порой приходилось совершать изнурительные форсированные марши. Так, протяженность маршрута выдвижения на рубеж нанесения контрудара 6,9 и 8-го МК, где процент танков БТ был наиболее велик, составила 90,200 км и 500 км соответственно. И это при том, что межремонтный пробег большинства танков старых типов не превышал 500 км. Поэтому, если в составе 6-го и 9-го МК в контрударе приняло участие от 70 до 90% танков, то в 8-м МК — всего 48%.

Например, 15-й МК, значительную часть танкового парка которого составляли танки БТ, в период с 22 июня по 1 августа совершил свыше 1500км маршей. Корпус не выходил из боев. При этом, осмотр и текущий ремонт танков не производился (!). В 10-й ТД 15-го МК из имевшихся к 22.06.41г. 181 танка БТ выступило в поход по боевой тревоге — 147 машин, потеряно в боях — 54, оставлено при отходе по разным причинам — 46 единиц. Причем большинство танков досталось противнику по причине таких технических неисправностей, устранение которых в полевых условиях при наличии организованного ремонта не вызвало бы никаких затруднений.

Потери танков БТ-7 в 8-й ТД 4-го МК к 1 июля 1941г. распределялись следующим образом. Из имевшихся 31 танка подбито в бою — 2(!), пропало без вести — 1, завязло в болоте — 1, оставлено и уничтожено экипажами — 12(!), эвакуировано на танкоремонтные заводы — 3, потеряно по неустановленным причинам −1.

В период с 7 по 9 июля 1941 г. танки БТ-7 приняли участие в контрударе 5-го и 7-го МК под Сенно и Лепелем. Так, наряду с КВ и Т-34 танки БТ-7 имелись на вооружении 27-го и 28-го ТП 14-й ТД полковника И. Васильева, входившей в состав 7-го МК (вторая ТД этого корпуса была полностью укомплектована Т-26). Первые батальоны полков были укомплектованы танками новых типов, вторые и третьи — БТ. На период боевых действий 7-му МК были приданы 36-я МСД и два ОТБ (в каждом по 40 БТ-5 и БТ-7). Танковые дивизии 7-го МК генерал-майора В. Виноградова были переброшены в район Витебска. Туда же были перенацелены и части 5-го МК генерал-майора И. Алексеенко, начавшего передислокацию в начале июня 1941 г. из ЗабВО. Корпус был укомплектован на 100% по штатам мирного времени и имел 924 танка, из них 33 КВ и Т-34, остальные БТ-7 и Т-26. В 7-м МК имелось 715 танков. В первом же бою у Черногостицы 28-й ТП 14-й ТД, имевший по прибытии только танки БТ-7 и доукомплектованный 5 танками КВ и 20 танками Т-34, уничтожил 56 противотанковых орудий и более полка пехоты противника. В бою 6 июля 1941 г. командир 27-го ТП майор С. Романовский бросил танки БТ-7 в обход деревень Тепляки и Панариво, а более защищенными танками Т-34 атаковал противника в лоб. Бой длился более часа и завершился полным разгромом немцев. Противник потерял 8 легких и 1 средний танк, несколько тяжелых орудий. Потери полка составили 5 танков БТ-7, сгоревших вместе с экипажами.

При переходе к обороне майор Романовский действовал так же грамотно: батальоны БТ были окопаны и встречали атакующего противника огнем с места из укрытий, а для проведения контратак привлекались танки КВ и Т-34. Всего за период боев с 30 июня по 20 июля 1941 г. 14-я ТД уничтожила 122 танка, 11 бронеавтомобилей, 50 противотанковых и 36 полевых орудий противника.

Достаточно яркий след оставили танки БТ-7 при обороне Одессы. Танки Приморская армия получала прежде всего из ремфонда Южного фронта. Первый эшелон (12 танков БТ-7) поступил в Одессу в первых числах августа 1941г. Танки восстанавливались на заводе им. Январского восстания. Где проходили капремонт и экранировку (по инициативе представителя бронетанкового отдела Приморской армии ст. лейтенанта Г. Пенежко) 30-мм листами корабельной стали, запас которых был на заводе им. Марти. Экранировался корпус и башня, экраны служили неплохой защитой от огня румынских батальонных орудий. Танки с экранированной башней (листы полуметровой ширины устанавливались по обе стороны от маски орудия) имели причудливо-устрашающий вид. Всего за время обороны было отремонтировано и поставлено в строй 42 танка. Преимущественно БТ-7 и БТ-5. В ходе боев за Одессу танки БТ-7 и БТ-5 успешно боролись с легкими немецкими Pz-II, средними Pz-III, Pz-38t и даже французскими танками, состоявшими на вооружении 4-й румынской армии. Наиболее частым тактическим приемом были танковые и танкокавалерийские засады, а при благоприятных условиях и контратаки. В конце одесской эпопеи 14 исправных танков БТ были эвакуированы в Крым.

К осени 1941 г. количество БТ-7 в танковых частях сильно сократилось. Несмотря на это, оставшиеся машины применялись в боях с не меньшей эффективностью, чем новейшие Т-34. В 4-й (1-й гвардейской) танковой бригаде под командованием М. Катукова БТ-7 успешно использовались в танковых засадах при ведении оборонительных боев под Мценском. 9 октября, часть танков БТ-7 роты лейтенанта Самохина была закопана в землю, другая находилась в укрытии в качестве резерва. Дуэль между советскими и германскими танками продолжалась 4 часа, но немцы были вынуждены отступить.

В ноябрьских боях под Москвой Катуков столь же грамотно использовал имевшиеся танки БТ и в наступлении. Так, в бою за Скирманово 12.11.1941г. бригада атаковала противника в трехэшелонном боевом порядке: в первом эшелоне шли танки КВ и Т-34, во втором — Т-34 и БТ, в третьем БТ. Первый эшелон, состоявший из тяжелых и средних танков, действовал как таран. Второй эшелон использовался в качестве САУ (т. к. в тот момент на вооружении РККА САУ не было). Третий составлял резерв.

Танки БТ-7 принимали участие в историческом параде на Красной площади 7 ноября 1941 г. На парад были привлечены 70 танков БТ-7 из состава 31-й (командир — полковник А. Кравченко, будущий командующий 6-й гвардейской танковой армии) и 33-й ТБр (командир — подполковник С. Гонтарев).

В конце ноября 1941 г. 1-я гв. ТБр поддерживала 316-ю СД генерала И.Панфилова, оборонявшуюся на Волоколамском направлении. Вот что пишет об этом сам М. Е. Катуков:

"17 ноября они (немцы) бросили на правый фланг дивизии Панфилова 30 танков. Им удалось потеснить оборонявший этот район 1073-й СП и занять Голубцово, Ченцы, Шишкино, Лысцево. Панфилов приказал восстановить положение и выбить гитлеровцев прежде всего из Лысцево. Для выполнения задачи, поставленной генералом Панфиловым, Гусев (командир 1-го ТБ) сколотил небольшую группу под командованием старшего лейтенанта Лавриненко. В нее вошли три танка Т-34 и три БТ-7. Договорившись с командиром стрелкового полка о взаимодействии, старший лейтенант Лавриненко решил построить свою группу в два эшелона. В первом шли БТ-7 Заики, Пятачкова и Маликова. Во втором эшелоне — «тридцатьчетверки Лавриненко, Томилина и Фролова. До Лысцево оставалось с полкилометра, когда Маликов заметил на опушке леса у села гитлеровские танки. Подсчитали — восемнадцать! Немецкие солдаты, толпившиеся до этого на опушке леса, побежали к своим машинам: они заметили наши танки, идущие в атаку. Началось сражение между шестью советскими танками и восемнадцатью немецкими. Продолжалось оно, как мы узнали потом, ровно восемь минут. Но чего стоили эти минуты! Немцы подожгли машины Заики и Пятачкова, подбили „тридцатьчетверки‛ Томилина и Фролова. Однако наши танкисты нанесли гитлеровцам еще больший урон. Семь фашистких машин горели на поле боя, охваченные пламенем и копотью. Остальные уклонились от дальнейшего боя и ушли в глубь леса….Лавриненко, а за ним и Маликов на большой скорости ворвались в селение Лысцево. Вслед за ними туда вошли и наши пехотинцы».

13 декабря 1941 г. произошел вообще уникальный случай. БТ-7 из 27-го бронетанкового дивизиона 20-й горно-кавалерийской дивизии находился в головном разведдозоре в районе Денисиха — Троицкое (район Кубинки). Экипаж БТ-7 обнаружил два немецких танка Pz-III. Двумя последними бронебойными снарядами командир БТ-7 Н. Обухин подбил один из них. Второй, продолжая движение, прошел мимо советского танка. Тогда командир танка БТ-7 принимает решение таранить вражескую машину. Механик-водитель П. Трайнин, лобовой частью корпуса ударяет по ведущему колесу Pz-III. У немецкого танка лопнула гусеница, но он начал разворачивать башню в сторону БТ-7, тогда Трайнин вторично таранит его и протащив юзом вражеский танк метров 8, сбрасывает его с обрыва в реку Озерни. После чего БТ-7 снова скрывается в лесу, осуществляя скрытное наблюдение. Только БТ-7 вернулся на прежнее место, из рощи напротив появился третий танк Pz-III, который на высокой скорости двигался по следам, проложенным первыми двумя танками. Увидев горящий танк, Pz-III остановился и немецкие танкисты, открыв башенный люк, стали осматривать местность в бинокль. Один из членов немецкого экипажа даже вышел из танка. И тут БТ-7 на высокой скорости, вылетел из леса и протаранил вторую машину, ударом лобовой части советский танк срезал ведущее колесо и порвал гусеницу вражеского танка. Немецкий экипаж бросился бежать, и был расстрелян из пулемета. Двигатель БТ-7 от удара заглох и завелся лишь с четвертой попытки. Это был единственный за всю историю Великой Отечественной войны задокументированный случай, когда экипажу легкого танка БТ-7 удалось результативно таранить два средних танка противника.

В ходе контрнаступления Красной Армии зимой 1942–1943 гг. под Москвой танки БТ-7 входили в состав ряда отдельных танковых бригад. Как правило, ими были укомплектованы вторые батальоны бригад.

В составе 16-й ОТБр на Волховском фронте, к концу февраля 1942 г. имелось 17 танков БТ-7. На Ленинградском фронте отдельные машины воевали вплоть до окончательного снятия блокады. Танки БТ-7 были первыми танками, переправившимися на захваченный советскими войсками плацдарм у Невской Дубровки. 30 сентября 1941 года 6 танков БТ-7 в составе 10-й СБр форсировали Неву в районе поселка Отрадное. До тех пор, пока саперы не построили переправу для танков Т-34 и КВ, «бэтэшки» оставались единственным подвижным средством усиления пехоты на Невском пятачке. Танки БТ-7, имел на вооружении 48-й ОТБ, участвовавший в декабрьских боях 1941 г. на Невской Дубровке, 287-й ОТБ действовавший с ноября 1941 г. и в течении всего 1942 г. на Ораниенбаумском плацдарме, а также 51-й и 86-й ОТБ. Там же, на Ораниенбаумском плацдарме отдельные сохранившиеся танки БТ-7 в составе 98-го ОТП приняли участие в общем наступлении Советской армии в январе 1944 г.

Ремонт танков БТ в осажденном Ленинграде выполнялся на ремонтном заводе № 27. Восстанавливая танки БТ, ввиду отсутствия штатных двигателей М-17Т, в них устанавливали на танки дизели В-2. Необходимые запчасти снимались с подбитых и не подлежащих восстановлению танков Т-34. Параллельно, за счет экранирования, усиливалась броня башен, лобовой части корпуса и иногда борта. Для экранировки БТ-7 использовались броневые листы Ижорского завода.

Заключительной главой в почти пятнадцатилетней боевой биографии танков серии БТ стала Манчжурская наступательная операция, в ходе которой в августе 1945 г. советские войска разгромили Квантунскую армию японцев. К началу операции в войсках 1-го Дальневосточного фронта имелось 474 танка БТ-7, причем 377 из них было в исправном состоянии. В войсках Забайкальского фронта в тот момент имелось 49 танков БТ-5 и 422 танка БТ-7 различных модификаций. Все они входили в состав вторых полков и вторых батальонов танковых дивизий и танковых бригад (первые батальоны были укомплектованы Т-34).

За время боевых действий по освобождению Манчжурии и Кореи безвозвратно были потеряны только 10 танков БТ-7. Основная часть танков вышла из строя по техническим причинам (154 БТ-5 и БТ-7). Еще 35 танков БТ-7 были подбиты огнем артиллерии.