|
Страница 3 из 4 Положение сторон к вечеру 21 и... | Как видим, дислокация советских частей и соединений округа совершенно не отвечала реальным условиям. Высшее военное командование, как и командование ЗапОВО, слабо учитывало уроки военных кампаний вермахта в Европе. Не был предусмотрен вариант отражения внезапного нападения главных сил противника. Ошибочно считалось, что в начале войны обе стороны — по опыту Первой Мировой войны — будут вести операции ограниченным составом не менее двух недель вплоть до окончания развертывания главных сил. Войска округа располагались эшелонировано небольшими группировками на глубину до 400–450 км. Достаточно сказать, что непосредственно за армиями прикрытия в районе Волковыска находилась единственная (!) 36-я кавалерийская дивизия. При таком оперативном построении противник получил возможность громить войска округа последовательно по частям: сначала всеми силами обрушиться на немногочисленные стрелковые дивизии, расположенные у границы, затем вступить в бой с дивизиями вторых эшелонов армий прикрытия, а после этого, вырвавшись на оперативный простор, нанести поражение второму эшелону и резервам округа. Серьезным промахом командования округом было игнорирование возможности окружения наших наиболее боеспособных войск (10-я армия) в белостокском выступе. Следует признать, что боевая готовность советских войск находилась на низком уровне. Боевая техника частей и соединений округа находилась, как правило, в парках на консервации. Дивизии и полки имели лишь один комплект боеприпасов и одну заправку горючим. Артиллерия дивизий и корпусов, зенитные части соединений округа незадолго до войны были отправлены на полигоны, где проводили учебные стрельбы. Летные экипажи авиаполков, получившие на вооружение самолеты новых типов, были откомандированы в учебные центры. Кроме того, общая реорганизация и перевооружение РККА привела к тому, что многие части и соединения округа были слабо укомплектованы техникой и личным составом. Около 40% дивизий ЗапОВО содержались еще по штатам мирного времени и насчитывали в своем составе от 6 до 8 тысяч человек. Округ испытывал настоящий кадровый голод. Например, укомплектованность мехкорпусов ЗапОВО офицерами-танкистами в среднем составляла 45-55%, а сержантами и того меньше — 19-36%. А ведь это именно те люди, кто должен был осуществлять управление ротами, взводами и отдельными боевыми единицами. Большой некомплект командного состава наблюдался и в стрелковых дивизиях. Мало того, в докладе по проверке Мобплана от 7 марта 1941 (МП-41) года говорилось, что «приграничные дивизии с короткими сроками готовности укомплектованы со значительной заменой основных военно-учетных специальностей и имеют большое количество необученных». Так, к 42-й СД было приписано 2394 необученных резервистов (52% от всего личного состава), к 6-й СД — 2013 (45%), к 56-й СД — 2257 (48%). Командование округа не проводило практически никаких мероприятий по подготовке к ведению боевых действий. Генерал Павлов никак не реагировал на тревожные сообщения, поступающие ежедневно от пограничников и командиров частей, находившихся в погранполосе. Командование 4-й армии, например, доносило, что немецкие войска с возрастающей интенсивностью сосредотачиваются на западном берегу реки Буг, роют траншеи, строят наблюдательные вышки, на открытых участках ставят маскировочные щиты; германские самолеты по нескольку раз в день нарушают границу, ведут воздушную разведку. Не насторожила командующего ЗапОВО и усиливающаяся деятельность диверсионных групп немцев. Еще с апреля 1941 года разведка округа сообщала, что немцы в восточных районах Польши спешно расширяют аэродромную сеть, возводят железнодорожные ветки к важным военным объектам, приводят в порядок шоссейные и грунтовые дороги ведущие к нашей границе. Польские больницы переоборудуются в армейские госпитали, с полной заменой персонала, из многих приграничных населенных пунктов выселяются местные жители. Но все эти сообщения пропали даром. Полки, дивизии армий прикрытия, как и прежде, располагались в районах постоянной дислокации. Боевые средства не приводились в повышенную готовность. Многие командиры и генералы находились в отпусках. Сообщения о сосредоточении германских войск у нашей границы расценивались как провокационные, паникерские слухи, за что военнослужащие привлекались к ответственности. Заместитель командующего ЗапОВО генерал-лейтенант И. В. Болдин позже напишет: "Многим офицерам и генералам штаба округа, в том числе и мне, доводилось часто бывать в приграничных гарнизонах, знакомиться с обстановкой на месте. Имевшиеся данные говорили о том, что немецкое командование ведет активную подготовку к войне против Советского Союза. О результатах своих поездок в войска и на границу я подробно докладывал командующему войсками округа генералу армии Павлову Д. Г. Не раз такой доклад вызывал упреки Павлова: «Иван Васильевич, пойми меня, в Москве лучше нас знают военно-политическую обстановку и наши отношения с Германией». Вспомнилось, как совсем недавно начальник штаба генерал-майор Климовских В. Е. в моем присутствии пытался доложить ему план мероприятий по повышению боевой готовности войск. Павлов вспылил, отбросил рукой карту и резко сказал: «Война возможна, но не в ближайшее время. Сейчас надо готовиться к осенним маневрам да принять меры, чтобы какой-нибудь паникер на немецкие провокации не ответил огнем». 21 июня в 00.50 (!) начальник штаба ЗапОВО генерал В. Е. Климовских доносил в Генеральный штаб о том, что 20-го июня 25 немецких самолетов нарушили нашу границу и углубились на советскую территорию на 2 км, что «проволочные заграждения вдоль границы у дороги Августов, Сейны, бывшие еще днем, к вечеру сняты», что «в этом районе слышен шум наземных моторов». Однако никаких выводов из этого сделано не было, практических мер по повышению боеготовности войск не проводилось. 21 июня войска округа жили по распорядку мирного времени, занимаясь рутинными мероприятиями.
Например, в 4-й армии шла подготовка к опытным тактическим учениям, которые должны были состояться 22 июня 1941 года на Брестском артиллерийском полигоне. На учения привлекались 42-я стрелковая и 22-я танковая дивизии со всем личным составом и боевой техникой, а также высший и старший командный состав 4-й армии. Предполагался приезд представителей Наркомата и командования округа. С другой же стороны государственной границы жизнь кипела — готовилось масштабное вторжение. Еще 14 июня, в день опубликования заявления ТАСС, Гитлер вызвал в Берлин на совещание командующих групп армий и отдал последние распоряжения по вопросам ведения войны против СССР: начать военные действия 22 июня в 3:30. В тот же день, 14 июня генерал-фельдмаршалы Ф. Бок и Г. Клюге и генерал-полковники Г. Гудериан, А. Штраус и Г. Гот возвратились к своим войскам. 17–18 июня началось выдвижение дивизий в исходное положение для начала наступления. Командующий 2-й танковой группой Г. Гудериан писал: «17 июня, я провел рекогносцировку реки Западный Буг, вдоль берега которой проходил наш передний край. Тщательное наблюдение за русскими убеждало меня в том, что они ничего не подозревают о наших намерениях. Во дворе крепости Брест, который просматривался с наших наблюдательных пунктов, под звуки оркестра проводили развод караулов. Береговые укрепления вдоль Западного Буга не были заняты русскими войсками. Работы по укреплению берега едва ли хоть сколько-нибудь продвинулись вперед за последние недели…». 21 июня сосредоточение и развертывание войск группы армий «Центр» было завершено.
|
