Легкий танк БТ-7

История создания

Работы по созданию легкого колесно-гусеничного танка БТ-7 были развернуты в начале 30-х гг. с целью повышения боевых качеств и огневой мощи танков БТ. 21 февраля 1932 г. на заседании Комитета обороны (КО) в третьем пункте протокола № 7 было признано необходимым «вооружать 50% танков БТ 3-х дюймовой пушкой». Еще через месяц — 19 марта, рассматривая вопрос о выполнении танковой программы (протокол № 9 п.2), КО вторично постановила: «НКВМору и НКТяжпрому в месячный срок разрешить вопрос о вооружении БТ и Т-26, особо выделив установку 76,2-мм пушки на эти танки без изменения их конструкции».

Первые эскизные работы по новой машине, сделанные на ХПЗ в опытном отделе Т2О под руководством А. О. Фирсова в октябре 1932 г. показали, что без изменения корпуса установить на танк БТ 76-мм пушку не удастся. Поэтому, 28 января 1933 г. между УММ РККА и ХПЗ был подписан договор на проектирование и изготовление танка БТ с 76,2-мм пушкой и новой конструкции носовой части машины. К конструктивной проработке установки 76,2-мм орудия в танк БТ КБ опытного отдела Т2О приступило во второй половине мая 1933 г. Но полностью проект машины мог быть готов только в сентябре 1933 г.

По факту коллектив ХПЗ представил проект танка БТ с установленной 76,2-мм пушкой на рассмотрение начальнику УММ РККА только в начале декабря 1933 г. Проект в целом был одобрен за исключением установки пулемета рядом с механиком-водителем из-за невозможности «заряжать и стрелять из пулемета водителем». Так как большая часть конструкторов Т2О были заняты установкой в танк БТ-5 дизеля БД-2 и авиадвигателя М-17, то комплект чертежей опытной машины, получившей индекс БТ-7, был готов лишь в марте 1934 г. Над проектом работали инженеры Дорошенко, Ульяненко, Курасов, Веселовский и Райхель. В качестве силового агрегата изначально предусматривалось использование мотора М-17, причем «установка двигателя М-17 должна быть произведена без изменений основных габаритов машинного отделения танка».

14 апреля 1934 года управляющий Спецмаштрестом К. А. Нейман отдал распоряжение директору ХПЗ И. П. Бондаренко «предусмотреть на разработанную конструкцию танка БТ-7 установку башни с 45-мм пушкой. Срок разработки — июнь 1934г. Срок изготовления — август 1934 г.»

Во второй декаде апреля 1934 г. на ХПЗ прибыли три первых авиационных двигателя М-17, где они были срочно доработаны. Мощность была снижена до 400 л.с., длина коленчатого вала уменьшена на 160,9 мм, плунжерный топливный насос заменен на шестеренчатый, уплотнены воздушные трубопроводы и улучшена защита от пыли газораспределительного механизма. В таком виде мотор получил индекс М-17Т (танковый).

Первый опытный образец танка БТ-7 с двигателем М-17Т был изготовлен в цехе опытного отдела Т2О к 1 мая 1934 г. Машина сразу же была отправлена на заводские испытания, в ходе которых, была отмечена повышенная температура охлаждающей жидкости (105 гр.) После установки нового водяного насоса конструкции ЦИАМ и вентилятора конструкции ЦАГИ, повторные заводские испытания опытного образца БТ-7 13 июня 1934 года прошли удовлетворительно. Первый опытный образец танка БТ-7 имел следующее вооружение: в эллипсовидной башне со скошенной крышей были установлены 76,2-мм пушка образца 1927 г. с уменьшенной длиной отката и автономный 7,62-мм пулемет ДТ, расположенный в шаровой опоре. Принятая форма и габарит башни были определены как контур наименьших размеров, охватывающий собой вооружение, членов экипажа и механизмы, необходимые для эксплуатации вооружения. Такой способ проектирования позволили создать наименьшую из существовавших на тот момент танковых башен с подобным вооружением. Углы наведения для пушки и пулемета по вертикали составляли от −8° до +25°. Угол горизонтальной наводки пулемета без поворота башни составлял 20°. Второй пулемет калибра 7,62 мм был установлен в лобовом листе корпуса, в шаровой опоре справа от механика-водителя. Боекомплект состоял из 55 выстрелов к орудию и 2898 патронов. Часть снарядов находилась в специальной карусельной укладке расположенной в кормовой нише.

Второй опытный образец танка БТ-7 был изготовлен к 7 ноября того же года Из-за недостаточной отработки установки в башню 76,2-мм орудия, на нем была установлена 45-мм пушка 20К обр.1932 г., со специально сконструированной маской. В башне были установлены перископический и телескопический прицелы. Для стрельбы из личного оружия экипажа имелись три отверстия, закрываемые броневыми пробками. На крыше башни размещались два люка, для посадки и выхода экипажа, лючки для флажковой сигнализации и вентиляции. Экипаж танка состоял из 3-х человек.

Корпус машины был цельносварным, все ранее использовавшиеся в его конструкции литые детали, были заменены на штампованные, что дало ощутимый выигрыш в весе. Носовая часть корпуса была расширена до 440 мм, что позволило перенести вперед органы управления и сиденье механика-водителя. Перекомпоновка оборудования корпуса позволили увеличить длину боевого отделения на 100 мм и установить новую башню больших размеров. Башня данной конструкции и курсовой пулемет в серию на БТ-7 не пошли.

Броневые детали двух опытных образцов были изготовлены из конструкционной стали марки 3. Броневую защиту машины предполагалось сохранить на уровне танка БТ-5. В кормовой части машины был установлен двигатель М-17, проектом предусматривалась и установка мотора М-5. В корме танка был установлен дополнительный топливный бак на 480 л, а общая емкость топливных баков составила 840 л.

В качестве средств связи на танке предполагалась установка в нише башни радиостанции 71-ТК-1 «Шакал» с поручневой или 4-х метровой штыревой антенной. Характеристики подвижности были сохранены на уровне БТ-5. В ходовой части использовалась новая мелкозвенчатая гусеница.

Доработка чертежно-технической документации для организации серийного производства по результатам испытаний двух опытных образцов продолжалась в течении 1935 г. Чертежи для изготовления серийного танка БТ-7 были отработаны и переданы в цеха завода во второй половине 1935 г. Однако вооружение было оставлено таким же, как у танка БТ-5 (45-мм пушка 20-К), так как в КО не был окончательно решен вопрос о выборе единого варианта башни под установку 76,2-мм пушки ПС-3 для танков БТ и Т-26. Поэтому, в ноябре 1934 г., ХПЗ получил заказ на производство в 1935 году 300 танков БТ-7 с 45-мм орудием, установленным в стандартной башне танка БТ-5. В декабре 1934 года этот заказ был увеличен до 650 машин по цене 98 000 рублей (в ценах 1934 года) за каждую. Но из-за несвоевременной подачи броневых деталей Мариупольским заводом и двигателей М-17 заводом № 26, производство танков БТ-7 на ХПЗ было начато только в 4-м квартале 1935 г. До конца 1935 г. было изготовлено всего 240 линейных танков и 260 танков БТ-7, оснащенных радиостанцией 71-ТК-1 (всего 500 ед.).

При установке в танках БТ-7 двигателей М-17 выявилась недостаточная прочность коробок передач, так как в трансмиссии танка БТ-7 использовалась КПП танка БТ-5 в которой была усилена лишь коническая пара шестерен. Но крутящий момент у двигателя М-17 был на 18-20% выше, чем у М-5, при той же мощности. По непонятной причине конструкторы Т-2К пренебрегли этим фактором. В июне 1936 года, когда РККА уже получила 687 танков БТ-7, в войсках сложилась катастрофическая ситуация с их боеготовностью. Из-за разрушений шарикоподшипников промежуточного вала и деформации картера КПП, безаварийно машины работали только первые 500 км пробега.

Срочно были проведены работы по конструированию усиленной коробки передач. После испытаний пробегом из двух вариантов была выбрана 3-х скоростная КПП конструкции А. А. Морозова, с передним расположением конических шестерен и с горизонтально расположенными валами. На всех ранее выпущенных БТ-7 коробки были заменены уже в войсках. В 1937 — 1938 гг. за оснащение РККА ненадежной боевой машиной целая группа «вредителей» завода № 183 (так с 1936 года стал называться ХПЗ) и ряд работников из состава военной приемки АБТУ РККА на заводе были арестованы.

В целях повышения пулестойкости башни, КБ завода № 183 разработало в первом квартале 1937 г. новую конструкцию сварной конической башни с углом наклона бортов 15гр. Для защиты танка с тыла в кормовой нише была предусмотрена установка пулемета ДТ, кроме того, на танке были установлены усиленные балансиры и бортовые редукторы, выполнено усиление осей управляемых колес, и введена мелкозвенчатая гусеница. Все эти нововведения были испытаны на одном из опытных образцов танка БТ-7 и после получения положительных результатов введены в серийное производство с 1 сентября 1937 года.

В 1934 году в Особом конструкторском бюро под руководством инженера В. А. Павлова был разработан прицел ТОП-1 «Орион» с гироскопически стабилизированной линией прицеливания. В 1936 году эти прицелы испытывались на трех танках БТ-7 на Сенежском полигоне ВАММ РККА. При использовании прицела ТОП-1 для стрельбы с ходу по щиту 10×10 метров на удалении 1000 м, процент попаданий составлял 53-66%, без использования системы «Орион» — не превышал 33%, причем боевая скорострельность составляла 1,5–3 выстрела в мин. По результатам испытаний прицел ТОП-1 «Орион» был принят на вооружение. В 1937 году планировалось выпустить 450 танков БТ-7, оснащенных этим прицелом.

В 1938 году была улучшена конструкция 45-мм танковой пушки 20К. Ее бронебойный снаряд, имея массу 1,425 кг и начальную скорость 760м/с, теоретически должен был пробивать по нормали на дистанции 500 метров 61 мм брони, а подкалиберный снаряд массой 0,85 кг и с начальной скоростью 1070 м/с на этой же дистанции пробивал броневую преграду до 81 мм. Производство танков БТ-7 продолжалось до 1939 г., за это время было выпущено 2596 линейных и 2017 радиофицированных танков.

После разработки и изготовления опытного образца дизеля БД-2 в 1935 г., а также проведения его испытаний на танке БТ-5, были выявлены ненадежность работы кривошипно-шатунной группы, поршневой группы и распределительного устройства. Начались работы по устранению недостатков надежности работы двигателя, одновременно была начата конструктивная проработка установки дизеля в танк БТ-7 в части отработки масляной системы и охлаждения масла, главного фрикциона, вентилятора. Четыре опытных образца танка с дизелем БД-2, получивших заводской индекс А-8, были изготовлены осенью 1936 г., два из которых в том же году успешно прошли заводской пробег в 1000 км на колесном ходу и 4000 км — на гусеницах.

После всесторонних испытаний и доводки двигателя В-2 (БД-2), доработанный дизель В-2 мощностью 500 л.с. приказом по Наркомату от 5 сентября 1939 г. был рекомендован для серийного производства и установки его в танк, получивший наименование БТ-7М (БТ-8). Серийное производство БТ-7М было развернуто с декабря 1939 г. и продолжалось до сентября 1940 г. Это был последний представитель семейства легких колесно-гусеничных танков БТ. Всего было выпущено 788 танков БТ-7М.

В связи с установкой дизельного двигателя с обеспечивающими его работу системами, двух стартеров и четырех аккумуляторных батарей масса танка БТ-7М возросла до 14,65 т. Вооружение и броневая защита остались на уровне БТ-7.

Запас хода БТ-7М по сравнению с БТ-7 возрос почти вдвое и составлял, по шоссе 520-630км на гусеничном ходу и 1070–1200 км на колесном ходу. Танк развивал максимальную скорость 62км/ч на гусеницах и 86 км/ч на колесах. Но с увеличением массы танка резиновые бандажи опорных катков при движении на колесном ходу на высшей передаче выходили из строя через 50-100км, поэтому было рекомендовано эксплуатировать танк только на гусеничном ходу.

С широким распространением в армиях иностранных государств скорострельной противотанковой артиллерии встал вопрос о принятии на вооружение РККА колесно-гусеничного танка с более мощным бронированием, чем у БТ-7. В августе 1937 г. командование АБТУ вынесло на рассмотрение КО вопрос «О типах танков для вооружения танковых войск РККА». 15 августа 1937 года в КО состоялось обсуждение этого вопроса и было принято Постановление № 94, в котором в частности указывалось: «для вооружения мехсоединений и мехполков конницы необходимо иметь танк БТ весом 13-14т. Танк должен иметь дизельный двигатель ХПЗ мощностью 400 л.с. Лобовая броня корпуса толщиной 25мм, коническая башня — 20мм. Вооружение: одна пушка 45-мм — стабилизированная или одна 76-мм, два пулемета ДТ. Экипаж 3 человека. Запас хода на гусеницах — 300км.» Эти технические требования, трансформируясь с течением времени, привели к появлению А-20, прообраза Т-34. Но это совсем другая история.

В настоящее время известны 5 сохранившихся танков БТ-7. Один находится в Москве в Центральном музее Российской армии (передан из музея БТВТ п. Кубинка); второй — разукомплектованные корпус и башня обр. 1938г. на территории музея БТВТ; третий частично некомплектный — в Чите; четвертый — восстановлен на заводе № 183 (ныне завод им. Малышева) и установлен перед сборочным цехом, в котором изготавливался. Пятая машина найдена и восстановлена до ходового состояния группой любителей отечественной бронетанковой техники в Белоруссии.

Общее устройство танка БТ-7

Компоновка танка

Легкий колесно-гусеничный танк БТ-7 по своей компоновочной схеме повторял танк БТ-5, но конструктивно отличался от него установкой карбюраторного двигателя М-17, новым сварным бронекорпусом и впоследствии установкой (с 1937 г.) новой конической башни, а также применением мелкозвенчатой гусеницы. Кроме того, на танках БТ-7А было установлено более мощное вооружение — 76,2-мм пушка КТ. Корпус танка был разделен на пять отделений: управления, боевое, моторное, трансмиссионное и кормовое.

Отделение управления находилось в носовой части танка, в нем размещалось сиденье механика-водителя, приводы управления, КИП, стационарный и ручной огнетушители и привод управления жалюзи.

В боевом отделении, расположенном в средней части корпуса танка и башне размещались: вооружение, приборы наблюдения, средства связи, сиденья наводчика и заряжающего, боекомплект и часть ЗИП.

Моторное отделение располагалось в средней части танка, и было отгорожено от боевого моторной перегородкой. В нем располагались: двигатель, обращенный своей передней частью к корме танка, два радиатора, две аккумуляторные батареи, два топливных бака в межбортовом пространстве.

Трансмиссионное отделение находилось за моторным и было отделено от него вентиляторной перегородкой. В нем располагались: насаженный на носок коленчатого вала двигателя маховик с установленным на нем главным фрикционом и центробежным вентилятором, коробка передач, бортовые фрикционы, электростартер, шестерни бортовых редукторов, масляные и топливные баки в межбортовом пространстве. В кормовом отделении за кормовой перегородкой устанавливался дополнительный кормовой топливный бак на 400 л.

Боевая масса машины составляла 13,8 тонн.

Броневая защита. Корпус и башня.

Броневая защита танка — противопульная, выполненная из броневых катаных листов толщиной 6,10,13,15 и 20мм. Броневая защита машин первых лет выпуска находилась на уровне танка БТ-5.

Все неразъемные соединения корпуса танка БТ-7 были выполнены преимущественно с помощью сварки и в меньшей степени заклепок. В лобовых листах корпуса располагался двустворчатый входной люк механика-водителя, незначительно смещенный к левому борту. Для наблюдения за полем боя и вождения машины в боевых условиях в крышке люка имелась смотровая щель с фланцем для крепления смотрового прибора триплекс. С 1937г. толщину верхней створки увеличили до 20 мм.

Борта корпуса имели двойные стенки. Наружные — броневые, съемные. Внутренние — из 4-мм конструкционной стали марки 3. С внешней стороны внутренних листов приваривались 6 подкосов, к которым крепились вертикальные спиральные пружины подвески и съемные листы навесной брони. Между двойными бортами располагались: топливные баки (между 2-м и 3-м подкосом), масляные баки (между 4-м и 5-м), а также воздуховоды.

Наружные съемные броневые листы (по 5 с каждого борта) крепились к подкосам с помощью винтов с конусной головкой. Причем три бронелиста — передний, средний и задний верхний — были соединены в один с помощью накладок и заклепок. Остальные два листа защищавшие картеры бортовых редукторов и гитары, крепились на болтах.

При установке башни Т-26-4 на танк БТ-7А были изменены следующие детали: увеличен диаметр отверстия в подбашенном листе, срезаны углы колпаков над радиатором, утоплены в крыше регулирующие стаканы подвесок первой пары опорных катков и изменена боеукладка в корпусе.

Башня танка — сварная, имела вид усеченного конуса с кормовой нишей (до сентября 1937 года на БТ-7 устанавливались стандартные эллиптические башни танка БТ-5). На линейные танки ставились башни, имевшие боеукладку расположенную в нише башни. На радиофицированных танках БТ-7РТ устанавливались башни, у которых в нише размещалась радиостанция.

В средней части крыши башни для посадки и выхода экипажа располагались два овальных люка, имевших уравновешивающий механизм. На танках с зенитным пулеметом, башни имели только один левый овальный люк, на правом устанавливалась зенитная турель для пулемета ДТ. При установке эллиптических башен от танка БТ-5 люки имели прямоугольную форму. Со второй половины 1937г. сварная маска орудия была заменена на штампованную.

Поворот эллиптической башни осуществлялся с помощью ручного двухскоростного механизма поворота, крепившегося с левой стороны башни. Танки с коническими башнями оснащались односкоростным механизмом поворота башни. Вращение башни Т-26–4 также осуществлялось с помощью односкоростного механизма поворота.

Вооружение

Основным оружием танка БТ-7 являлась 45-мм пушка. На танках 1935–37 гг. выпуска устанавливалось орудие 20К обр. 1934 г. с клиновым вертикальным затвором с полуавтоматикой инерционно-механического типа, гидравлическим тормозом отката и пружинным накатником. В общей маске с пушкой устанавливался спаренный с ней 7,62-мм пулемет ДТ. Углы наводки спаренной установки от −8° до +23°. Масса спаренной установки 220–250 кг, общая масса башни — 1100 кг.

С конца 1938г. на танк стала устанавливаться 45-мм пушка обр. 1938 г. с электроспуском и стабилизированным прицелом ТОП-1 (ТОС) производства завода «Авиаприбор», из-за сложности освоения личным составом прицела ТОП-1, его установка впоследствии была прекращена.

На линейных танках выпуска 1937 г. устанавливался в нише башни тыльный пулемет ДТ, кроме того, часть танков была оснащена зенитным пулеметом той же марки на зенитной турели П-40. Часть танков с 1936 г. оснащалась «фарами боевого света», устанавливавшимися над орудием танка для ночной стрельбы. Установка прожекторов и тыльных пулеметов отменена в 1938 г.

Танк БТ-7А вооружался 76,2-мм танковой пушкой КТ и тремя пулеметами ДТ, один из них находился в шаровой опоре справа от пушки, второй кормовой (на линейных танках), третий — зенитный.

Боекомплект танка состоял: для танков с эллиптической башней — 132 выстрела и 2394 патрона (радиофицированные), для линейных — 172 выстрела и 2394 патрона к пулеметам ДТ.

При установке конической башни: для радийных машин — 146 выстрелов и 2394 патрона к ДТ, для линейных — 188 выстрелов и 2394 патрона.

Для БТ-7А: для радийных танков — 40 выстрелов и 2016 патронов, для линейных танков — 50 выстрелов и 3339 патронов.

Ходовая часть

Ходовая часть танка БТ-7 по сравнению с БТ-5 значительных изменений не имела. Был увеличен диаметр опорных катков до 830мм,уширены резиновые бандажи, усилены узлы подвески. В 1938г. в серию была введена мелкозвенчатая гусеница с шагом 167 мм вместо 255 мм. Траков стало 70 (35 плоских и 35 с гребнем). Диаметр ведущих колес уменьшили до 634 мм, а направляющих до 504 мм.

Электрооборудование и средства связи

Электрооборудование машины было выполнено по однопроводной схеме, напряжение в бортовой сети — 12в. Основной источник электроэнергии — генератор ДСФ-500С мощностью 336вт, или генератор ГА-4561 мощностью 270 вт. При неработающем двигателе источником электроэнергии были две аккумуляторные батареи 6СТЭ −128 емкостью 128 А/ч. каждая (или 4 батареи этой же марки для БТ-7М).

В качестве средств связи на командирских БТ-7РТ использовалась радиостанция 71-ТК-1 с поручневой или штыревой (с 1938г.) антенной.

Для связи членов экипажа между собой использовалась система внутританковой телефонной связи с оптическим вызовом — ТПУ-3, ТСПУ-3 или позднее ТПУ-2. В 1939 г. на 3-х танках была установлена радиостанция РСМК.

Опытные и экспериментальные образцы, созданные на базе танка БТ-7

В период серийного производства танка БТ-7 (БТ-7М) на его базе были разработаны следующие опытные и экспериментальные машины: танки повышенной проходимости и защиты БТ-СВ и БТ-СВ-2 (по проектам Н. Ф. Цыганова), химические и огнеметные танки ХБТ-7, БХМ и ОТ-7, телемеханические танки, командирский — КБТ, танки-мостоукладчики, минные заградители и различные машины с навесным оборудованием. Кроме того, на базе БТ-7 разрабатывались САУ, бронетранспортер и танки с ракетным вооружением. С использованием узлов и агрегатов БТ-7 был разработан и изготовлен макет летающего танка — МАС-1.

Легкий артиллерийский танк БТ-7А

Хотя серийный танк БТ-7 выпускался с 45-мм орудием, на ХПЗ продолжались конструкторские работы по отработке установки 76,2-мм пушки. В октябре 1933 года с Ленинградского завода им. Кирова на ХПЗ поступили чертежи башенной установки Т-26-4 с 76,2-мм пушкой обр.1927 г. КТ-26 для опытного артиллерийского танка Т-26А. В КБ ХПЗ под руководством А. О. Фирсова эта башня была переработана под установку на танк БТ. 1 апреля 1935 года по устному распоряжению начальника УММ РККА И. А. Халепского с Ижорского завода на ХПЗ была отправлена одна башня Т-26–4.

Первый опытный образец танка БТ-7, с башней Т-26–4 с установкой 76,2-мм пушки КТ был изготовлен ХПЗ в октябре 1935 года и 19 октября 1935 года поступил на испытания на заводской полигон ХПЗ. За время испытаний было произведено 197 выстрелов. Наведение на цель осуществлялось как с помощью телескопического прицела ТОП, так и с помощью перископического прицела ПТ-1. После устранения недоработок танк был принят на вооружение РККА под индексом БТ-7А (артиллерийский).

Первая — головная — серия машин БТ-7А была собрана на заводе № 183 (так стал называться ХПЗ со второй половины 1936г) 30 августа 1937г. К концу 1937 года было собрано 155 БТ-7А, причем 32 машины из-за отсутствия пушек КТ так и не были переданы заводом представителям военной приемки в 1937 г. В 1938 году один танк БТ-7А был отправлен в г.Горький на завод № 92. На 10 машинах все-таки была установлена пушка КТ, остальные 21 машины в 1938 г. были переоснащены конической башней с 45-мм орудием. На всех этих машинах были установлены мелкозвенчатые гусеницы и ведущие колеса гусеничного хода с металлическими бандажами. Всего в РККА было поставлено 133 танка БТ-7А, из них 11 оснащены радиостанцией 71-ТК-1. Эти танки поступали на вооружение артиллерийских дивизионов, непосредственно взаимодействующих на поле боя с танковыми частями и подразделениями.

В качестве основного оружия танка БТ-7А использовалась танковая пушка КТ обр. 1927/32 г., установленная в цилиндрической башне с кормовой нишей. Для ведения стрельбы и наблюдения на поле боя использовались телескопический (ТОП) и перископический (ПТ-1) прицелы. Вспомогательным оружием являлся 7,62-мм пулемет ДТ, автономно установленный справа от пушки в шаровой опоре. На части линейных танков с 1937 года устанавливались зенитный и кормовой пулеметы ДТ (на радийных танкахкормовой пулемет не устанавливался). Боекомплект машины состоял из 50 выстрелов к пушке и 3339 патронов к пулеметам у линейного танка и 40 выстрелов и 2016 патронов — для танка с радиостанцией.

В остальном конструкция танка БТ-7А от конструкции обычного БТ-7 ничем не отличалась.

Боевое применение танка БТ-7

Советско-японские вооруженные конфликты 1938–1939 гг.

Свое первое боевое крещение танки БТ-7 получили во время советско-японского вооруженного конфликта у озера Хасан в августе 1938 г. 2-я МБр (механизированная бригада), на вооружении разведбата которой стояли танки БТ-7, участвовала в боях у сопки Заозерная, поддерживая атаку 40-й СД (стрелковой дивизии). Батальону была поставлена задача прорыва обороны и уничтожения огневых точек в тылу японских войск на северо-западных склонах сопок Богомольная и Заозерная.

Однако атака 16 танков БТ-7 6 августа 1938 г. закончилась неудачей. Преодолев на высокой скорости без потерь зону огня ПТО, 14 танков БТ-7 завязли в болоте. После безуспешных попыток вытащить машины, экипажи заняли круговую оборону для предотвращения захвата танков японцами. В этих боях особенно отличился командир 1-й танковой роты разведбата 2-й МБр ст. лейтенант Сирченко. Во время боя он был ранен шестью осколками в ноги и лицо. Старшина роты Извеков вытащил командира из подбитого танка. Сирченко плоскогубцами извлек осколки и организовал оборону танков, застрявших на рисовом поле. Затем огнем из пулемета поддерживал атаку пехоты до тех пор, пока высота Заозерная не была взята. По результатам этого боя командир 1-й танковой роты разведывательного батальона 2-й МБр ст. лейтенант Сирченко был награжден орденом Боевого Красного Знамени. Основную же тяжесть боев у озера Хасан вынесли на себе танки БТ-5.

Наиболее удачным было применение танков БТ-7 в боях у реки Халхин-Гол. В мае 1939 года японское командование сосредоточило восточнее р. Халхин-Гол группу войск из состава 23-й ПД (пехотной дивизии) и кавалерийских частей общей численностью 2500 человек, 18 орудий, 6–8 бронемашин и 40 самолетов. Советско-монгольское командование выдвинуло навстречу японцам для прикрытия границы части 6-й КД (кавалерийской дивизии) монгольской армии, стрелково-пулеметный батальон 11-й ОЛТБр, под командой майора Быкова, усиленный ротой бронемашин, саперной ротой и артиллерийской батареей. Всего 950 человек, 39 бронемашин и 4 орудия. 28 мая японцы начали наступление на советско-монгольские части. В ходе боев 28–29 мая противники понесли тяжелые потери. Японским войскам удалось потеснить советско-монгольские части, но благодаря введению в бой 149-го СП (стрелкового полка) РККА, переброшенного из Тамцак-Булака, японцы были отброшены на исходные позиции.

После «пробы сил», к началу июля японское командование сосредоточило у реки Халхин-Гол 23-ю и 7-ю ПД, 3-й и 4-й ТП (танковые полки), около двух дивизий кавалерии, до трех артиллерийских полков. Всего 38 000 человек, 310 орудий, 145 танков и бронемашин, 225 самолетов. Советские войска занимали оборону силами стрелково-пулеметного батальона 11-й ОЛТБр, 149-го СП без одного батальона и 9-й МТБр. В районе Тамцак-Булак (70км от района боевых действий) был сосредоточен подвижный резерв 57-го особого корпуса в составе 11-й ОЛТБр, 7-й МТБр (мотоброневой бригады) и 24-го МСП (мотострелковый полк). Всего (вместе с резервом) советские войска насчитывали 12 500 человек, 109 орудий, 186 танков, 266 бронемашин и 82 самолета.

После поражения в сражении у горы Баин-Цаган 3–5 июля (подробнее см. статью «ХАЛХИН-ГОЛ: цена победы»), японские войска в течении июля, неоднократно атаковали советский плацдарм на восточном берегу реки Халхин-Гол. В обороне танки БТ-7 играли самую активную роль. Они использовались мелкими группами совместно с пехотой для удержания позиций, для этого в порядках стрелковых подразделений заранее выкапывали окопы для танков. Пока противник не наступал — танки скрывались за песчаными холмами. С началом атаки противника танки занимали подготовленные позиции и вели огонь с места по наступающим японцам. Также танки использовались, как кочующие огневые точки. Часто танки участвовали в контратаках вклинившегося в оборону советских войск противника. В одной из таких контратак, поднимая в атаку залегшую пехоту, погиб командир 11-й ОЛТБр, полковник М. П. Яковлев. В августе 1939 г. полковнику Яковлеву указом ПВС СССР было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

После июльских боев, японское командование поняло, что при наличии тех сил и средств, что находились в его распоряжении поставленной задачи по разгрому советско-монгольских частей оно не добьется. Были подтянуты пехотные резервы. К началу августа японцы планировали «генеральное» наступление, силы подготовляемые к наступлению были сведены в 6-ю армию. Советское командование ставило перед собой сходные цели — решительным ударом полностью уничтожить японские войска. Для этого были подтянуты резервы: 82-я и 57-я СД, 6-я ОЛТБр и артиллерийские подразделения. За 55 ходовых часов (всего 6 суток) 6-я ОЛТБр совершила марш протяженностью 800 км, от ст. Борзя к границе МНР и далее к реке Халхин-Гол. Среднесуточный переход танковых батальонов составлял до 150 км. Японская разведка не смогла вскрыть прибытие советских резервов.

В это же время 57-й особый корпус был переименован в 1-ю армейскую группу, под командованием Г. К. Жукова. На момент наступления советско-монгольские части насчитывали: 493 танка, 346 бронемашин, 532 орудия и миномета, 512 самолетов. По численности пехоты советские части уступали японцам примерно в 2 раза. Замыслом советско-монгольского командования предусматривалось нанесение двух мощных ударов по обоим флангам японской группировки, по сходящимся направлениям, с целью окружения и уничтожения 6-й армии противника. Для исполнения этого замысла были созданы три группы войск.

Южная группа, наносившая основной удар — под командованием полковника М. И. Потапова в составе: 57-й СД, 6-й ОЛТБр (без одного батальона), 3-й МТБр (мотоброневой бригады), 8-й монгольской КД, двух ТБ 11-й ОЛТБр, дивизиона САУ, противотанкового дивизиона и роты огнеметных танков.

Северная группа — под командованием полковника И. В. Шевченкова в составе: 11-й ОЛТБр, 7-й МТБр, 6-й монгольской КД, 601-го СП 82-й СД, гаубичного полка и одного противотанкового дивизиона.

Центральная группа — в составе: 82-й СД (без одного полка), 36-й МСД, 5-й СПБр и двух артиллерийских полков.

Утром 20 августа после сильной артиллерийской и авиационной подготовки, войска 1-й армейской группы перешли в наступление. Самая мощная — южная группа войск в первый же день добилась больших успехов, охватив левый фланг 6-й японской армии и выйдя на линию госграницы. Причем 6-я ОЛТБр (150 танков БТ-7), включилась в сражение только на следующий день, так как не смогла форсировать реку Халхин-Гол, по наведенному саперами мосту (мост не выдерживал веса танков) и была вынуждена форсировать реку вброд под ударами японской авиации (потери — 2 машины). 21 августа 6-я ОЛТБр прорвалась в глубину обороны противника и атаковала его опорные пункты с тыла. За период боев с 21 по 23 августа бригада потеряла 15 танков БТ-7 сгоревшими и 20 подбитыми. Уничтожив до двух батальонов противника с противотанковыми средствами.

24–27 августа 6-я ОЛТБр вместе с 80-м СП участвовала в отражении контратак противника на южном крыле 1-й армейской группы. В ходе проведения контратак противник раз за разом допускал тактические ошибки, оставляя свои фланги открытыми, что дало возможность нашим танкам, маневрируя открывать огонь с флангов по наступающим японцам. За двое суток боев противник понес большие потери и вынужден был перейти к обороне. 26 августа 6-я ОЛТБр перешла в наступление без пехотной поддержки (пехота в атаку не пошла). Несмотря на то, что противнику были нанесены серьезные потери, бригада потеряв 2 танка сгоревшими и 6 подбитыми отошла на ранее занимаемые позиции.

Основные потери танки БТ-7, как и другие типы советских танков, несли от огня 37-мм противотанковых орудий японцев и 70-мм батальонных гаубиц. Все подбитые машины эвакуировались линейными танками, на батальонные СПАМы (сборный пункт аварийных машин), где ремонтировались, в основном, агрегатным способом. Для эвакуации подбитых машин в каждой танковой роте выделялись два танка, которые следовали за боевыми порядками рот и также вели бой, а при удобном случае производили эвакуацию вышедших из строя машин. Только за период 21–30 августа в 6-й ОЛТБр было восстановлено 49 танков БТ-7.

В августе 1939 года, в ходе наступления советско-монгольских частей, резко снизились потери танков (по сравнению с июльскими боями), за счет нового тактического приема — на флангах атакующих танковых подразделений скачками передвигались две и более артиллерийских батареи 76-мм орудий на мехтяге, одна из которых вела огонь прямой наводкой по противотанковым орудиям противника, а другая в это время передвигалась

В ходе боев были выявлены следующие недостатки: командный и рядовой состав танковых подразделений недостаточно знали перископический прицел и практически им не пользовались, наводчики недостаточно хорошо знали устройство 45-мм пушки 20К и не могли устранять возникающие мелкие неполадки вооружения. Крупные проблемы были в организации взаимодействия танков и пехотных частей.

Освободительный поход РККА (сентябрь 1939 г.)

В составе образованных Украинского и Белорусского фронтов входили два танковых корпуса и три бригады, укомплектованные танками БТ-7 — всего 1617 машин.

На Белорусском фронте основной ударной силой наступавшей КМГ (конно-механизированной группы) стал 15-й танковый корпус. 17 сентября 1939 года в 5.00 соединения 15-го ТК (27-я ЛТБр — 223 танка БТ-7 и 31 бронеавтомобиль; 2-я ЛТБр — 234 танка БТ-7 и 30 бронеавтомобилей; 4-я МСБр — 60 бронеавтомобилей) перешли госграницу и, сломив сопротивление польских пограничников, стали стремительно продвигаться вперед, не встречая сопротивления. 20 сентября части 15-го ТК подошли к южной окраине Гродно. 21 сентября была захвачена южная часть города, в течении 22 сентября основное сопротивление защитников города было сломлено, отдельные очаги сопротивления подавлялись огнем из танковых орудий. Потери 15-го ТК в боях за Гродно составили — 2 танка сожженными и 12 подбитыми (все из 27-й ЛТБр). Взято в плен было 58 офицеров, 1477 солдат противника, большое количество стрелкового оружия, 1 миномет и одно зенитное орудие.

Для разгрома остатков польских войск в Августовских лесах был выделен отряд из состава 2-й ЛТБР, в составе 45 танков БТ-7. 22 сентября отряд вступил в бой с польскими частями, отступавшими из Гродно. Противник активных действий не предпринимал, минируя дороги и оставляя отряды прикрытия. В ходе кратковременных боестолкновений отряд 2-й ЛТБр потерял 4 танка (все на минах).

6-я ЛТБр в составе 248 танков БТ-7, перейдя границу близ г.Ракова, к 18 сентября вышла на южную окраину Вильно. К 11.00 бригада заняла город и удерживала его до подхода 24-й КД. В ходе уличных боев успешно использовались танки БТ-7А.

На Украинском фронте была создана КМГ (конно-механизированная группа) в составе 25-го ТК, 23-й и 26-й ЛТБр и 5-го и 13-го кавалерийских корпусов. 25-й ТК преодолев 17 сентября три водных преграды — реки Жванчик, Збруч и Сереет — к исходу дня с боем овладел Чорткувом и Жидкувом. На следующий день 5-я ЛТБр, (командир полковник М. Катуков) в составе 180 танков БТ-7, 7 БХМ Т-26, 33 бронеавтомобиля и 18 тягачей Т-20 «Комсомолец» с боем взяла г. Бучач, захватив 8 самолетов противника. За день боев разведывательный батальон 5-й ЛТБр (всего 15 БТ-7 и 13 бронеавтомобилей) уничтожил один танк, противотанковую пушку, 9 автомашин и взял в плен около 2300 человек.

4-я ЛТБр в составе 251 БТ-7, 10 БХМ Т-26 и 21 бронеавтомобиль, в районе Белавинце взяла в плен полк противника, а в бою под Доброводами пленила несколько сотен солдат, 48 офицеров, захватила танкетку ТК-3 и к исходу того же дня овладела г. Черемховом.

1-я МСБр к 18.00 этого же дня с боем заняла Монастыриска, разгромив и взяв в плен личный состав 54-го ПП (пехотный полк), штаб 12-й ПД (пехотная дивизия), всего до 5000 человек (из них 172 офицера). К исходу дня 18 сентября 25-й ТК вышел на линию Подгайцы — Горожанка, а его передовые части (5-я ЛТБр) достигли г. Галич. Разведбатальон 5-й ЛТБр сходу овладел городом Галич и захватил переправы через Днестр. В ходе боя взято в плен 500 офицеров и 2000 солдат, 6 орудий и зенитная батарея.

В период с 16 по 23 сентября 25-й ТК прошел в общей сложности 450 км. Корпусом взяты города: Чорткув, Бучач, Монастыриска, Галич, Бурштын, Большовце. Было пленено: 1100 офицеров, 12 000 солдат, в качестве трофеев взято: 10 000 винтовок, 150 пулеметов, 20 орудий, около 3000 автомашин и 12 самолетов. Корпус потерял 8 человек убитыми, 24 — ранеными, 6 автомашин и 1 трактор «Комсомолец».

Интересен факт боя во Львове советских танкистов 24-й ЛТБр (205 БТ-7, 8 БХМ Т-26 и 28 бронеавтомобилей) и немецких частей 2-й горнострелковой дивизии. Совершив 19 сентября 145 километровый марш, бригада сходу ворвалась в г. Львов, уничтожив два ПТО. Рано утром 20 сентября был получен приказ на отвод 24-й ЛТБр в район Злочува, не уяснив приказа, комбриг Фотченков решил блокировать город танками бригады. В самом городе был оставлен разведбат. В 8.30, окружавшие Львов части немецкой 2-й горнострелковой дивизии, предприняли неожиданную атаку города с юга. Разведбат, оставленный в городе, оказался между немцами и поляками. Немецкие войска, приняв советские танки за польские, открыли по ним артиллерийский огонь, поляки также стали стрелять по танкам. Выкинутые танкистами белые флаги не привели к прекращению обстрела, тогда танки открыли ответный огонь. В результате боя 24-я ЛТБр потеряла — 4 БА-10 подбитыми и 2 сгоревшими, один БТ-7 также сгорел, 3 человека были убиты и 4 ранены. Потери немцев составили: 3 ПТО, 2 офицера и один унтер-офицер убитыми и 9 солдат ранеными. В течении 20 сентября велись переговоры с командованием немецкой дивизии об отводе немецких частей от г. Львов, что немцы и сделали к вечеру того же дня.

Советско-финляндская война (1939–1940 гг.)

Во время советско-финляндской войны танки БТ-7 были в основном сконцентрированы в 10-м ТК (танковом корпусе). С началом боевых действий советское командование попыталось использовать 20-ю ТБр и 10-й ТК для форсированного продвижения вперед и быстрого разгрома финнов, без взаимодействия с общевойсковыми соединениями. Задачей 10 ТК было стремительным броском захватить переправы через р. Вуокса, затем повернув на запад соединиться с 20-й ТБр, тем самым окружив и разгромив финские части на востоке Карельского перешейка. К 5 декабря уничтожив разрозненные части противника 10-й ТК вышел к р. Вуокса, но переправы уже были взорваны, плюс корпус наткнулся на главную полосу обороны и преодолевал ее под огнем противника (до 10 линий рвов и эскарпов и 20 линий надолбов). Момент внезапности был потерян, 6 декабря понесший большие потери 10-й ТК выведен в тыл. На примере 10-го ТК, уткнувшегося в «линию Маннергейма», советское командование сделало вывод, что самостоятельное применение крупных танковых соединений на данном ТВД невозможно.

13-я ЛТБр (Командир — полковник Баранов) была введена в бой в составе 10-го ТК 1 декабря 1939 г. и вела наступление в направлении Коросары — Кивиниеми. 13-я ОЛТБр в составе 6-, 9-, 13-, 15-го ТБ (танковый батальон) имела в общей численности 256 танков БТ-7. В первый же день, преодолев 5 противотанковых рубежей, части бригады подошли к Кивиниеми и получили задачу отрезать противнику пути отхода. 2 декабря пехота совместно с 9-м ТБ овладела Рииколи и подошла к Суупорку, где была остановлена пулеметным огнем, а танки противотанковыми надолбами и рвом. Попытка преодолеть противотанковые препятствия сходу не увенчалась успехом. К утру 3 декабря были сделаны проходы, и после артподготовки 13-й ТБ, 205-й РБ и 158-й СПБ атаковали Суупорку, которую взяли и к исходу дня вышли к Раута. 4 декабря 15-ТБ вышел к Суокас за которым уперся в противотанковый ров, при попытке преодолеть его один танк подорвался на мине, а два были подбиты и сожжены огнем ПТА. За время продвижения к Кивиниеми бригада преодолела 7 противотанковых рвов и 17 рядов надолбов. К 16 декабря бригада совершив несколько маршей, сосредоточилась в районе Пейнола — Сувтоя. 17 декабря бригада получила приказ о наступлении совместно с 123-й СД. 13-й ЛТБр предписывалось войти в прорыв и продвигаться в направлении Ляхде, Кямяря с овладением Тали. На следующий день подразделения 9-го, а за ним 6-го и 13-го ТБ достигли противотанковых надолб у высоты 65,5 и преодолеть их с ходу не смогли. Бригада отошла на исходные позиции, где в середине 18 декабря подверглась сильному артобстрелу, в результате которого были сожжены 2 и подбиты 8 танков. После этого бригада была выведена из зоны обстрела в тыл, в район Бабошино. С 23 декабря 1939 г. по 13 февраля 1940 г. в бригаде проводилась усиленная боевая подготовка.

К концу декабря система обороны противника в районе высоты 65,5 была вскрыта почти полностью. Она состояла из трех артиллерийско-пулеметных ДОТов, окруженных бронеколпаками с пушечно-пулеметным вооружением и ДЗОТами, подступы к которым были хорошо пристреляны пулеметно-ружейным огнем и снайперами. Все эти огневые точки находились в тесной огневой связи и поддерживались извне полевой артиллерией. Всего в полосе наступления 123-й СД было разведано три опорных пункта с 10-ю из 12 ДОТов и 18-ю из 39 ДЗОТов. В январе велась подготовка к прорыву линии Маннергейма, а 11 февраля был осуществлен прорыв главной полосы обороны. На участок прорыва были немедленно переброшены все танки 20-й ТТБр, и с их помощью прорыв был расширен и углублен. К 15 февраля главная оборонительная полоса была прорвана на всем ее протяжении.

Командованием Северо-Западного фронта было принято решение о формировании подвижных групп для развития наступления в направлении Выборга. Первая, под командой комбрига Вершинина в составе одного батальона 13-й ЛТБр и одного пехотного батальона получила задачу на овладение ст. Лейпясуо. Испытывая сильное противодействие противника группа к 17 февраля задачу выполнила. К концу операции из 46 танков БТ-7 в группе осталось всего 7 боеспособных машин.

Вторая группа, под командованием полковника Баранова, в составе 13-й ЛТБр (без одного ТБ) и 15-й СПБр (без одного батальона), имея 46 танков БТ-7 получила задачу овладеть ст. Кямяря, с целью развития успеха 123-й СД. 15-й ТБ и 158-й СПБ вели бои с отходящими частями противника, в 1,5 км севернее высоты 65,5. В ходе преследования финны понесли тяжелые потери. К исходу дня 13-я ЛТБр сосредоточилась в районе Ляхде. Ночью саперы проделали проходы в заграждениях, а утром пехота при поддержке танков пошла в атаку. Сопротивление финнов было сломлено. 15-й ТБ и 158-й СПБ первыми ворвались в Ляхде. 15-й ТБ потерял 6 танков, два подорвались на минах, 4 подбила артиллерия. Еще 5 танков застряли в болоте. В ходе боя за Ляхде было уничтожено до батальона пехоты противника, 6 ПТО и 13 пулеметов.

Захватив Ляхде, группа продолжила наступление на ст. Кямяря. Утром 16 февраля в атаку пошли 9-й ТБ совместно с 15-й СПБр, справа от них наступали 15-й ТБ со 158-м СПБ при артиллерийской поддержке 10-ти БТ-7А. Неожиданный выход танковых батальонов на фланги противника заставил его в панике отступить на север, Кямяря была взята. В боях за Кямяря противник потерял около 800 человек убитыми, до 200 ранеными и 80 пленными. Было захвачено 8 танков, уничтожено 12 ПТО, 16 пулеметов и 12 ДЗОТов. Потери в 15-м ТБ составили: подбито 5 танков, сгорело — 2, подорвались на минах — 2; в 9-м ТБ — подбит 1 танк.

После захвата ст. Кямяря, 13-я ЛТБр получила задачу овладеть одноименной деревней. 17 февраля 9-й ТБ совместно с 15-й СПБр медленно продвигался вперед, но к концу дня наступление было остановлено сильным артогнем противника. 9-й ТБ потерял 4 танка сгоревшими и 10 подбитыми. 18–19 февраля 13-й и 15-й ТБ продолжали выполнять поставленную задачу, преодолев два противотанковых рва и две линии надолбов. Противник широко применял огонь кочующих ПТО и использовал большое количество ДЗОТов. Бригада понесла значительные потери: сгорело 5 танков, подбито — 6 и подорвался на мине — 1. 21–22 февраля бригада вела наступление на высоту 45,0, в ходе чего неоднократно была контратакована противником, все контратаки были отбиты с большими потерями для финнов.

Третья группа под командованием комбрига Борзилова в составе 20-й ТТБр, 1-й ТБр и двух стрелковых батальонов с 16 февраля выполняла задачу по разгрому финнов в районе Випура. 17 февраля группа подошла к Кямяря, а на следующий день повела наступление в двух направлениях. Встретив сильное сопротивление противника и неся большие потери группа вела бои до 20 февраля, после чего, из состава группы в тыл была выведена 1-я ТБр, а 20-я ТТБр продолжала вести боевые действия совместно со 123-й СД.

К 23–25 февраля 1940 года части Северо-Западного фронта, преодолев отсечные позиции противника, вышли ко второй оборонительной полосе линии Маннергейма, которая уже не имела таких мощных оборонительных сооружений, как первая полоса, но не сумев с ходу преодолеть ее, войска остановились для перегруппировки и подтягивания резервов. 28 февраля советские войска начали штурм второй оборонительной полосы, завершив ее прорыв ко 2 марта 1940 г.

28 февраля 1940 года 13-й ТБ овладел окраиной Пиен-Перо и двинулся на Ликтула. На следующий день батальон занял ст. Перо, финны бежали, не успев взорвать мост. 9-й и 15-й ТБ совместно с 348-м СП двигались по маршруту Пиллула-Перо — Суур-Перо — Репола. 4 марта 9-й ТБ вместе с 348-м СП с боем овладел Дюкюля, а на следующий день 15-й ТБ начал бои за Манникала и Тали. Несмотря на то, что Манникала была сильно укреплена, она была взята 8 марта. В ходе тяжелых боев за Манникала 15-й ТБ потерял 6 танков сгоревшими и 2 подбитыми. Рипола была взята 9-м ТБ и 348-м СП 10 марта.

Боевые действия на Карельском перешейке прекратились в 12.00 13 марта 1940г, в соответствии с мирным советско-финским договором. Танковым войскам принадлежала решающая роль в прорыве «линии Маннергейма». Хотя, действуя при прорыве финских укреплений, зачастую без пехотной и артиллерийской поддержки, они понесли серьезные потери.

Великая Отечественная война 1941–1945 гг.

На 1 июня 1941 года в западных приграничных округах имелось 3243 БТ-7 и БТ-7М. Бт-7 были наиболее современными танками серии БТ, состоявшими на вооружении РККА. Количество их в механизированных корпусах западных военных округов очень сильно колебалось: (ЛВО) 1-й МК — 383 ед., 10-й МК — 62 ед.; (Приб. ВО) 3-й МК — 410 ед., 12-й МК — 239 ед.; (Зап. ОВО) 6-й МК — 250 ед., 13-й МК — 13 ед., 17-й МК — 24 ед., 20-й МК — 13ед.; (Од. ВО) 2-й МК — 354 ед., 18-й МК — 75ед.; (КОВО) 4-й МК — 297 ед., 8-й МК — 260 ед., 9-й МК — 90 ед., 15-й МК — 471 ед., 16-й МК — 126 ед., 22-й МК — 173 ед., 24-й МК — 4 ед. Такие механизированные корпуса как 9, 11, 13, 18, 19, 24-й насчитывали в своем составе от 220 до 295 танков, (при штатной численности 1031 ед.), в основном старых типов. А 17-й и 20-й МК из-за малого количества машин (соответственно 36 и 93) вообще нельзя было назвать механизированными соединениями.

Наиболее упорные бои и сражения в первые недели войны развернулись на северо-западном, западном и юго-западном направлениях.

В полосе действий войск Северо-Западного фронта боевые действия начались ударом 22 июня всей германской группы армий «Север», 3-й танковой группы и части сил левофланговых корпусов 9-й полевой армии группы армий «Центр» (в общей сложности 40 дивизий). В первом эшелоне наступали 25 дивизий, в том числе 6 танковых. Основными направлениями ударов противника стали шауляйское и вильнюсское.

На правом фланге Северо-Западного фронта против войск 8-й армии наступала 4-я танковая группа (41-й и 56-й моторизованные корпуса) и 18-я полевая армия германских войск. Основной удар 4-й танковой группы (3 танковых и 2 пехотных дивизии) пришелся на позиции 125-й советской стрелковой дивизии прикрывавшей шауляйское направление, она была смята и стала отходить на восток. Передовые отряды танковых дивизий противника уже к 9.00 22 июня захватили Таураге.

На левом фланге Северо-Западного фронта, где оборонялаяь 11-я армия ситуация была не лучше. В направлении на Вильнюс наносила удар 3-я танковая группа и часть сил 9-й полевой армии противника. Против 5-ти советских стрелковых полков три танковых, одна моторизованная и шесть пехотных дивизий немцев. Советские части были не в состоянии отразить удар такой мощи и стали, неся большие потери в живой силе и технике, отступать.

Таким образом, оборона Северо-западного фронта была прорвана.

Командующий Северо-Западным фронтом генерал-полковник Ф. И. Кузнецов решил силами 12-го и 3-го механизированных корпусов нанести контрудар по вклинившемуся противнику в районе юго-западнее Шауляй. Согласно решению командира 12-го МК генерал-майора Н. М. Шестопалова 23 и 28-й ТД была поставлена задача во взаимодействии с соединениями 10-го и 11-го СК и 2-й ТД 3-го МК, нанести фланговый удар по 1-й и 6-й ТД противника в общем направлении на Скаудвиле.

Готовность к наступлению была определена на 4.00 23-го июня. Решение на проведение контрудара было верным, но не принимало в расчет реально сложившейся ситуации. Танковые дивизии корпуса должны были наступать с различных направлений, удаленных друг от друга на 60–70 км. 23-я ТД, вооруженная 333 танками Т-26, вначале (!) должна была вместе с 10-м СК уничтожить противника в районе Плунге, Кулей, а затем нанести удар из района лесов юго-западнее м. Тверы в направлении Скаудвиле, а 28-я ТД, имевшая на вооружении 239 танков БТ-7 — из района Рауденай (35 км северо-западнее Шауляй). Это усложняло вопрос организации и взаимодействия между ними, а также затрудняло управление контратакующими частями со стороны командования корпуса.

Боевые задачи танковым дивизиям были поставлены слишком глубокие — до 70 км. Времени на подготовку контрудара практически не отводилось, что крайне отрицательно сказалось на организации боевых действий корпуса. Решение на проведение контрудара было принято командиром корпуса без проведения рекогносцировки и разведки местности в полосе наступления. По этим же причинам не было отработаны вопросы организации взаимодействия как внутри корпуса, так и с общевойсковыми соединениями. Так как местность в полосе наступления была открытая, и не обеспечивала скрытности передвижения танковых частей, то требовалось тщательное прикрытие контратакующих танковых дивизий истребительной авиацией, как в исходном положении, так и на марше, а также в ходе нанесения контрудара. Однако, штабами всех уровней (фронта, армии, корпуса) в этом направлении ничего сделано не было.

К вечеру 22 июня, противнику наступавшему против войск Северо-Западного фронта удалось достигнуть значительных успехов. Части 4-й танковой группы силами передовых подразделений 56-го моторизованного корпуса захватили преправу на р. Дубисса у Айраголы. На шауляйском направлении противник вышел в район севернее Таураге, и продвинулся на глубину 25–35 км, угрожая отрезать дивизии 8-й армии от войск 11-й армии. Соединения 3-й танковой группы противника продвинулись на 55км, овладели районом Алитус и создали угрозу флангам Северо-Западного и Западного фронтов.

22 июня колонна 28-й танковой дивизии (ТД) подверглась первой бомбардировке, в результате из строя вышли 10 танков. Боевые действия 28-й ТД, под командованием И. Д. Черняховского, по осуществлению контрудара начались утром 23 июня. Выступив из района Рауденай, 28-я ТД к 10.00 вышла на рубеж Варняй — Ужвентис. Но сразу в наступление перейти не смогла, так как не было горючего для танков. До 15.00 дивизия стояла на этом рубеже и только с подвозом ГСМ возобновила наступление.

Двигаясь из Ужвентис на Скаудвиле, при подходе к Калтиненай, где вели бой разрозненные подразделения 125-й СД, передовые танки авангардного 55-го ТП встретили противника. Комдив решил развернуть 55-й ТП и во взаимодействии с частями 125-й СД с ходу атаковать немцев. К 22.00 полк успешно атаковал части 1-й ТД противника в двух направлениях. Одна группа в составе 17 танков БТ-7 уничтожила до двух рот пехоты и около 10 орудий и отбросила его на 5 км к югу. Вторая группа в составе 23 танков БТ-7 также успешно атаковала немцев и перерезала дорогу Калтиненай — Россиены, где уничтожила до роты мотоциклистов. В самом начале боя, при встречном выдвижении танков, немцам удалось сжечь 2 БТ-7 и 3 Т-26. Сам комдив полковник Черняховский в это время, находясь непосредственно в боевых порядках (!), руководил боем из своего командирского БТ-7РТ.

БТ-7 Черняховского, укрывшись в складках местности, сближался с танками противника. Вот, немецкий Pz-IV примерно с 800 метров подбил другой БТ-7. Танк комдива, развернув башню, выстрелил — рикошет. Тогда, зайдя в борт немцу, с 300–400 метров БТ-7 Черняховского поджег его. Одновременно танк БТ-7 сержанта Карло, вынырнув из низины, также в борт подбил еще два Pz-IV. Части 28-й ТД в бою 23 июня уничтожили и подбили 14 танков противника. Потери 55-го ТП составили 13 танков. Причем, комдив буквально находился на своем командирском танке в гуще боя!

В результате отсутствия связи с соседями и незнания общей обстановки перед фронтом своих частей Черняховский решил не вводить в бой дополнительные силы и приказал отвести 55-й ТП в лес 1 км севернее Пашиле с намерением атаковать противника утром 24 июня. От ударов авиации немцев 28-я ТД в течении 23 июня потеряла 27 танков БТ-7.

В бою у Пашиле 25 июня 28-я ТД наносила удар в направлении Каркленай — Полугуе — Ужвентис и была встречена сильнейшим огнем противотанковой и полевой артиллерии противника. Часть танков 55-го и 56-го ТП прорвались в глубину расположения противника и разгромили на марше выдвигавшуюся колонну 8-го моторизованного полка, уничтожив при этом 3 тяжелых и 14 противотанковых орудия. В результате 4-х часового боя танковые полки 28-й ТД уничтожили до 2-х батальонов пехоты, 450 солдат противника было взято в плен, захватили 6 тяжелых и 24 противотанковых орудия, несколько танков и других единиц техники. В ходе этого боя было подбито, застряло в болоте, и было добито артиллерией противника 48 танков БТ-7. В этот день 28-я ТД понесла самые большие потери в личном составе и технике. В район сбора не вернулись 84 танка. В бою погибли командир 55-го ТП майор С. Онищук, комбаты майор Александров и капитан Иволгин, помощник комдива по технической части подполковник Соболев со своей ремонтной бригадой. Погибла вся 3-я рота 1-го батальона 55-го ТП и ее командир лейтенант Мотвиненко. К 15.00 25 июня в 28-й ТД осталось около 30 исправных танков.

Контрудар 12-го и части сил 3-го МК имел ограниченный успех на тактическом уровне, лишь замедлив наступление противника на шауляйском направлении.

В числе причин обусловивших неудачный исход контрудара механизированных корпусов можно назвать:
1. Недостаток времени на подготовку контрудара.
2. Танковые дивизии 12-го МК действовали рассредоточенно, изолированно друг от друга.
3. Боевые действия механизированных корпусов проводились под постоянными ударами вражеской авиации, при полном отсутствии авиационного прикрытия с нашей стороны.
4. Отсутствие разведки противника, незнание положения своих войск и поспешность принятия решений приводило к ненужному изматыванию войск и разбрасыванию сил.
5. Неудовлетворительно организованная связь привела к незнанию реальной обстановки командованием фронта и армии, к запаздыванию решений.

После проведенного контрудара, части и соединения механизированных корпусов Северо-Западного фронта выполняли задачи, главным образом, по прикрытию отхода общевойсковых соединений на северо-восток. Так, например, 28-я ТД занимала оборону на южном берегу р. Мужа. К вечеру 27 июня колонна вражеских танков начала обходить правый фланг дивизии. С фронта огонь открыла немецкая артиллерия. В ходе боя танкисты 28-й ТД подбили 6 танков и уничтожили 2 орудия противника, ценой потери 8 танков БТ-7. В течении этого дня штаб дивизии получил от различных вышестоящих штабов три противоречивых приказа, ни один из которых не был выполнен. За период с 22 июня по 7 июля 1941г. боевые потери 28-й ТД составили 133 танка, по техническим причинам вышли из строя еще 68 машин. К 1 июля 1941 года 12-й мехкорпус практически перестал существовать — в нем осталось 35 танков, 22 орудия и порядка 600 человек личного состава. В последующем 12-й МК, в следствии потери боеспособности из-за понесенных потерь был выведен в резерв командующего Северо-Западным фронтом.

Не менее трагическая судьба постигла и 1-й МК (ЛВО). К началу войны в корпус входили 1-я и 3-я ТД, 163-я МСД, 5-й мотоциклетный полк и другие части корпусного подчинения. Наиболее показательна судьба 3-й ТД (38 — Т-28, 232 — БТ-7, 68 — Т-26, 50 — БА-10, 24 — БА-20).

Разгром 1-го МК и 3-й танковой дивизии начался 17 июня 1941 г. В этот день  из состава 1-го МК была изъята 1-я ТД. 22 июня корпус совершил марш из мест постоянной дислокации (Струги Красные, Псков и Черех) в район Красногвардейска. 27 июня из состава 1-го МК, еще не вступившего в бой, были изъяты 3-й ТБ 25-го ТП 163-й МСД, зенитный дивизион 3-й ТД и 20 бронеавтомобилей. 30 июня корпус переподчинили командующему Северо-Западным фронтом, который на следующий день изъял (!) 163-ю МСД из состава корпуса и переподчинил ее командующему 27-й армией. 4 июля по приказу начштаба фронта 3-ю ТД покинул 3-й мотострелковый полк, а 5-й мотоциклетный полк — две мотоциклетные роты. Тем не менее, в этот же день командующий фронтом поставил задачу остаткам 1-го МК быть готовыми к нанесению удара в направлении Псков- Остров.

На следующий день в 15.25 5-й и 6-й ТП 3-й ТД атаковали г. Остров с севера и северо-востока. В результате боя с танками и артиллерией противника полки овладели г. Остров и вышли на левый берег реки Великая. Во время атаки полки не имели авиационной и артиллерийской поддержки. Пехоты для удержания занятого рубежа и очищения города от немцев не было (имелось до двух батальонов, сформированных из отходивших бойцов 111-й СД). К концу боя дивизия потеряла до 50% материальной части.

Через полчаса при сильной артиллерийской и авиационной поддержке противник перешел в контратаку. Практически не имея пехоты, дивизия 2 часа упорно оборонялась. Однако под ударами пикирующих бомбардировщиков и сильнейшим артиллерийским и минометным огнем, неся большие потери, в 19.00 3-я ТД оставила г. Остров. К утру 6 июля в дивизии осталось: в 5-м ТП — 1 Т-28 и 14 БТ-7, в 6-м ТП — 2 КВ (10 КВ были получены накануне) и 26 БТ-7. В этот день 3-я ТД была подчинена командиру 22-го СК, а на следующий день переподчинена командиру 41-го СК. При этом командир 22-го СК оставил в своем распоряжении 5-й танковый полк и в дивизию его не вернул! 6-й ТП ушел в 41-й СК,— таким образом, с 7 июля 3-я ТД как самостоятельная боевая единица перестала существовать. Трудно сказать, кто внес больший вклад в разгром 1-го МК — немцы или наше собственное командование. Тем более это обидно, потому что БТ-7 был способен на равных вести бой с германскими танками.

Так, 23 июня 1941 г.,лейтенант Совик из 93-го ТП 47-й ТД, семь раз ходил в атаку на БТ-7, уничтожив три танка, две автомашины, три орудия и до 200 человек пехоты противника. 25 июня сводная группа 9-го ТП 5-й ТД, в составе 4 БТ-7 и 6 БА-10, под командованием капитана Новикова, получив приказ захватить Ошмяны, обошла противника с тыла и атаковала Ошмяны с запада. В этом бою старший лейтенант Веденеев на БТ-7 уничтожил 5 вражеских танков и 4 ПТО!

Через два дня экипаж БТ-7 в составе старшего сержанта Найдина и красноармейца Копытова, из той же 5-й ТД находились в засаде. Обнаружив колонну из 12 вражеских танков, они подбили головную машину в колонне, а затем последнюю. Воспользовавшись растерянностью немцев, экипаж подбил и остальные 10 танков!

В полосе Западного фронта 250 танков БТ-7 в составе 6-го МК приняли участие в контрударе советских войск в районе Гродно 23–25 июня 1941г. Контрудар закончился фактически с тем же результатом, что и аналогичный наносимый в полосе Северо-Западного фронта. Причины провала были те же.

На Юго-Западном фронте танки БТ-7 приняли самое непосредственное участие в первом встречном танковом сражении ВОВ в районе Луцк — Броды — Ровно, 23 — 26 июня 1941г. Большое количество танков БТ-7 имелось в соединениях 4,8,15 и 22-го МК. Особенно хорошо действовали танкисты 15-й ТД полковника В. Полозкова. Дивизия входила в состав 16-го МК комдива А. Соколова. Танкисты 15-й ТД первые в РККА начального периода ВОВ (не от хорошей жизни) применили тактику танковых засад.

В середине августа 1941 г. в боях за Новгород полковник Черняховский также успешно применял метод танковых засад. Так, в бою 15 августа расположив на обратных скатах холмов свой последний резерв — 5 танков БТ-7, которые по словам самого командира 28-й ТД он держал «для эмблемы», Черняховский в критический момент боя вывел танки на гребни высот. Менее, чем за 10 минут танкисты подбили 2 немецких танка и обратили в бегство атакующую пехоту противника, не понеся потерь.

По выводам комиссии ГБТУ от 1953 г., причинами неоправдано высоких потерь РККА в танках вообще, и в легких танках БТ в частности, в ходе приграничных сражений лета 1941 г. являлось: низкая техническая готовность и неграмотное использование танков (неподготовленные лобовые атаки), плохое взаимодействие родов войск, а также отсутствие системы эвакуации и ремонта поврежденных машин.

В пяти приграничных округах 7% танков БТ нуждались в капитальном, а 10,3%- в среднем ремонте. Заявки промышленным наркоматам от округов на запчасти были приняты всего на 31%. Исправные танки БТ в приграничных округах составляли 82,7% от их общего количества. к тому же при крайней изношенности ходовой части и ограниченном моторесурсе танкам порой приходилось совершать изнурительные форсированные марши. Так, протяженность маршрута выдвижения на рубеж нанесения контрудара 6,9 и 8-го МК, где процент танков БТ был наиболее велик, составила 90,200 км и 500 км соответственно. И это при том, что межремонтный пробег большинства танков старых типов не превышал 500 км. Поэтому, если в составе 6-го и 9-го МК в контрударе приняло участие от 70 до 90% танков, то в 8-м МК — всего 48%.

Например, 15-й МК, значительную часть танкового парка которого составляли танки БТ, в период с 22 июня по 1 августа совершил свыше 1500км маршей. Корпус не выходил из боев. При этом, осмотр и текущий ремонт танков не производился (!). В 10-й ТД 15-го МК из имевшихся к 22.06.41г. 181 танка БТ выступило в поход по боевой тревоге — 147 машин, потеряно в боях — 54, оставлено при отходе по разным причинам — 46 единиц. Причем большинство танков досталось противнику по причине таких технических неисправностей, устранение которых в полевых условиях при наличии организованного ремонта не вызвало бы никаких затруднений.

Потери танков БТ-7 в 8-й ТД 4-го МК к 1 июля 1941г. распределялись следующим образом. Из имевшихся 31 танка подбито в бою — 2(!), пропало без вести — 1, завязло в болоте — 1, оставлено и уничтожено экипажами — 12(!), эвакуировано на танкоремонтные заводы — 3, потеряно по неустановленным причинам — 1.

В период с 7 по 9 июля 1941 г. танки БТ-7 приняли участие в контрударе 5-го и 7-го МК под Сенно и Лепелем. Так, наряду с КВ и Т-34 танки БТ-7 имелись на вооружении 27-го и 28-го ТП 14-й ТД полковника И. Васильева, входившей в состав 7-го МК (вторая ТД этого корпуса была полностью укомплектована Т-26). Первые батальоны полков были укомплектованы танками новых типов, вторые и третьи — БТ. На период боевых действий 7-му МК были приданы 36-я МСД и два ОТБ (в каждом по 40 БТ-5 и БТ-7). Танковые дивизии 7-го МК генерал-майора В. Виноградова были переброшены в район Витебска. Туда же были перенацелены и части 5-го МК генерал-майора И. Алексеенко, начавшего передислокацию в начале июня 1941 г. из ЗабВО. Корпус был укомплектован на 100% по штатам мирного времени и имел 924 танка, из них 33 КВ и Т-34, остальные БТ-7 и Т-26. В 7-м МК имелось 715 танков. В первом же бою у Черногостицы 28-й ТП 14-й ТД, имевший по прибытии только танки БТ-7 и доукомплектованный 5 танками КВ и 20 танками Т-34, уничтожил 56 противотанковых орудий и более полка пехоты противника. В бою 6 июля 1941 г. командир 27-го ТП майор С. Романовский бросил танки БТ-7 в обход деревень Тепляки и Панариво, а более защищенными танками Т-34 атаковал противника в лоб. Бой длился более часа и завершился полным разгромом немцев. Противник потерял 8 легких и 1 средний танк, несколько тяжелых орудий. Потери полка составили 5 танков БТ-7, сгоревших вместе с экипажами.

При переходе к обороне майор Романовский действовал так же грамотно: батальоны БТ были окопаны и встречали атакующего противника огнем с места из укрытий, а для проведения контратак привлекались танки КВ и Т-34. Всего за период боев с 30 июня по 20 июля 1941 г. 14-я ТД уничтожила 122 танка, 11 бронеавтомобилей, 50 противотанковых и 36 полевых орудий противника.

Достаточно яркий след оставили танки БТ-7 при обороне Одессы. Танки Приморская армия получала прежде всего из ремфонда Южного фронта. Первый эшелон (12 танков БТ-7) поступил в Одессу в первых числах августа 1941г. Танки восстанавливались на заводе им. Январского восстания. Где проходили капремонт и экранировку (по инициативе представителя бронетанкового отдела Приморской армии ст. лейтенанта Г. Пенежко) 30-мм листами корабельной стали, запас которых был на заводе им. Марти. Экранировался корпус и башня, экраны служили неплохой защитой от огня румынских батальонных орудий. Танки с экранированной башней (листы полуметровой ширины устанавливались по обе стороны от маски орудия) имели причудливо-устрашающий вид. Всего за время обороны было отремонтировано и поставлено в строй 42 танка. Преимущественно БТ-7 и БТ-5. В ходе боев за Одессу танки БТ-7 и БТ-5 успешно боролись с легкими немецкими Pz-II, средними Pz-III, Pz-38t и даже французскими танками, состоявшими на вооружении 4-й румынской армии. Наиболее частым тактическим приемом были танковые и танкокавалерийские засады, а при благоприятных условиях и контратаки. В конце одесской эпопеи 14 исправных танков БТ были эвакуированы в Крым.

К осени 1941 г. количество БТ-7 в танковых частях сильно сократилось. Несмотря на это, оставшиеся машины применялись в боях с не меньшей эффективностью, чем новейшие Т-34. В 4-й (1-й гвардейской) танковой бригаде под командованием М. Катукова БТ-7 успешно использовались в танковых засадах при ведении оборонительных боев под Мценском. 9 октября, часть танков БТ-7 роты лейтенанта Самохина была закопана в землю, другая находилась в укрытии в качестве резерва. Дуэль между советскими и германскими танками продолжалась 4 часа, но немцы были вынуждены отступить.

В ноябрьских боях под Москвой Катуков столь же грамотно использовал имевшиеся танки БТ и в наступлении. Так, в бою за Скирманово 12.11.1941г. бригада атаковала противника в трехэшелонном боевом порядке: в первом эшелоне шли танки КВ и Т-34, во втором — Т-34 и БТ, в третьем БТ. Первый эшелон, состоявший из тяжелых и средних танков, действовал как таран. Второй эшелон использовался в качестве САУ (т.к. в тот момент на вооружении РККА САУ не было). Третий составлял резерв.

Танки БТ-7 принимали участие в историческом параде на Красной площади 7 ноября 1941 г. На парад были привлечены 70 танков БТ-7 из состава 31-й (командир — полковник А. Кравченко, будущий командующий 6-й гвардейской танковой армии) и 33-й ТБр (командир — подполковник С. Гонтарев).

В конце ноября 1941 г. 1-я гв. ТБр поддерживала 316-ю СД генерала И. Панфилова, оборонявшуюся на Волоколамском направлении. Вот что пишет об этом сам М. Е. Катуков:

"17 ноября они (немцы) бросили на правый фланг дивизии Панфилова 30 танков. Им удалось потеснить оборонявший этот район 1073-й СП и занять Голубцово, Ченцы, Шишкино, Лысцево. Панфилов приказал восстановить положение и выбить гитлеровцев прежде всего из Лысцево. Для выполнения задачи, поставленной генералом Панфиловым, Гусев (командир 1-го ТБ) сколотил небольшую группу под командованием старшего лейтенанта Лавриненко. В нее вошли три танка Т-34 и три БТ-7. Договорившись с командиром стрелкового полка о взаимодействии, старший лейтенант Лавриненко решил построить свою группу в два эшелона. В первом шли БТ-7 Заики, Пятачкова и Маликова. Во втором эшелоне — "тридцатьчетверки Лавриненко, Томилина и Фролова. До Лысцево оставалось с полкилометра, когда Маликов заметил на опушке леса у села гитлеровские танки. Подсчитали — восемнадцать! Немецкие солдаты, толпившиеся до этого на опушке леса, побежали к своим машинам: они заметили наши танки, идущие в атаку. Началось сражение между шестью советскими танками и восемнадцатью немецкими. Продолжалось оно, как мы узнали потом, ровно восемь минут. Но чего стоили эти минуты! Немцы подожгли машины Заики и Пятачкова, подбили «тридцатьчетверки» Томилина и Фролова. Однако наши танкисты нанесли гитлеровцам еще больший урон. Семь фашистких машин горели на поле боя, охваченные пламенем и копотью. Остальные уклонились от дальнейшего боя и ушли в глубь леса….Лавриненко, а за ним и Маликов на большой скорости ворвались в селение Лысцево. Вслед за ними туда вошли и наши пехотинцы".

13 декабря 1941 г. произошел вообще уникальный случай. БТ-7 из 27-го бронетанкового дивизиона 20-й горно-кавалерийской дивизии находился в головном разведдозоре в районе Денисиха — Троицкое (район Кубинки). Экипаж БТ-7 обнаружил два немецких танка Pz-III. Двумя последними бронебойными снарядами командир БТ-7 Н. Обухин подбил один из них. Второй, продолжая движение, прошел мимо советского танка. Тогда командир танка БТ-7 принимает решение таранить вражескую машину. Механик-водитель П. Трайнин, лобовой частью корпуса ударяет по ведущему колесу Pz-III. У немецкого танка лопнула гусеница, но он начал разворачивать башню в сторону БТ-7, тогда Трайнин вторично таранит его и протащив юзом вражеский танк метров 8, сбрасывает его с обрыва в реку Озерни. После чего БТ-7 снова скрывается в лесу, осуществляя скрытное наблюдение. Только БТ-7 вернулся на прежнее место, из рощи напротив появился третий танк Pz-III, который на высокой скорости двигался по следам, проложенным первыми двумя танками. Увидев горящий танк, Pz-III остановился и немецкие танкисты, открыв башенный люк, стали осматривать местность в бинокль. Один из членов немецкого экипажа даже вышел из танка. И тут БТ-7 на высокой скорости, вылетел из леса и протаранил вторую машину, ударом лобовой части советский танк срезал ведущее колесо и порвал гусеницу вражеского танка. Немецкий экипаж бросился бежать, и был расстрелян из пулемета. Двигатель БТ-7 от удара заглох и завелся лишь с четвертой попытки. Это был единственный за всю историю Великой Отечественной войны задокументированный случай, когда экипажу легкого танка БТ-7 удалось результативно таранить два средних танка противника.

В ходе контрнаступления Красной Армии зимой 1942–1943 гг. под Москвой танки БТ-7 входили в состав ряда отдельных танковых бригад. Как правило, ими были укомплектованы вторые батальоны бригад.

В составе 16-й ОТБр на Волховском фронте, к концу февраля 1942 г. имелось 17 танков БТ-7. На Ленинградском фронте отдельные машины воевали вплоть до окончательного снятия блокады. Танки БТ-7 были первыми танками, переправившимися на захваченный советскими войсками плацдарм у Невской Дубровки. 30 сентября 1941 года 6 танков БТ-7 в составе 10-й СБр форсировали Неву в районе поселка Отрадное. До тех пор, пока саперы не построили переправу для танков Т-34 и КВ, «бэтэшки» оставались единственным подвижным средством усиления пехоты на Невском пятачке. Танки БТ-7, имел на вооружении 48-й ОТБ, участвовавший в декабрьских боях 1941 г. на Невской Дубровке, 287-й ОТБ действовавший с ноября 1941 г. и в течении всего 1942 г. на Ораниенбаумском плацдарме, а также 51-й и 86-й ОТБ. Там же, на Ораниенбаумском плацдарме отдельные сохранившиеся танки БТ-7 в составе 98-го ОТП приняли участие в общем наступлении Советской армии в январе 1944 г.

Ремонт танков БТ в осажденном Ленинграде выполнялся на ремонтном заводе № 27. Восстанавливая танки БТ, ввиду отсутствия штатных двигателей М-17Т, в них устанавливали на танки дизели В-2. Необходимые запчасти снимались с подбитых и не подлежащих восстановлению танков Т-34. Параллельно, за счет экранирования, усиливалась броня башен, лобовой части корпуса и иногда борта. Для экранировки БТ-7 использовались броневые листы Ижорского завода.

Заключительной главой в почти пятнадцатилетней боевой биографии танков серии БТ стала Манчжурская наступательная операция, в ходе которой в августе 1945 г. советские войска разгромили Квантунскую армию японцев. К началу операции в войсках 1-го Дальневосточного фронта имелось 474 танка БТ-7, причем 377 из них было в исправном состоянии. В войсках Забайкальского фронта в тот момент имелось 49 танков БТ-5 и 422 танка БТ-7 различных модификаций. Все они входили в состав вторых полков и вторых батальонов танковых дивизий и танковых бригад (первые батальоны были укомплектованы Т-34).

За время боевых действий по освобождению Манчжурии и Кореи безвозвратно были потеряны только 10 танков БТ-7. Основная часть танков вышла из строя по техническим причинам (154 БТ-5 и БТ-7). Еще 35 танков БТ-7 были подбиты огнем артиллерии.

Источники:
«Бронеколлекция» № 5 1996
«Танк БТ-7. Наставления автобронетанковых войск РККА». М. Госвоениздат НКО СССР 1938 г.
«Танк БТ-7. Руководство службы». М. Воениздат НКО СССР 1941 г.
М. Павлов, И. Желтов, И. Павлов «Танки БТ» М. Экспринт 2001 г.
М. Барятинский «Советские танки в бою» М. Яуза 2006 г.