002.jpg
The Russian Battlefield
003.jpg
Главная Мемуары Иван Крутицын, командир стрелкового взвода



Легко познакомиться и встретится с путаной здесь www.dosugkrsk.pro/.

Иван Крутицын, командир стрелкового взвода

Печать
Автор: Иван Крутицын
Впервые опубликовано 14.12.2011 16:48
Последняя редакция 15.03.2018 11:04
Материал читали 26581 человек
Пред. страница - Страница 1 из 7 - След. страница >>

Хорошо запомнил то утро. 22 июня. Уже рассвело. Но в низинах и лощинах еще стояла сероватая хмарь, смешанная с туманом. От реки тянуло бодрящей свежестью. Буг совсем рядом. За Бугом — немцы. Между нами — только пограничная застава. Мне довелось прожить долгую жизнь, и много рассветов встречал, но тот врезался в память наиболее отчетливо. Как горячий осколок, который не смог удалить даже такой талантливый и всемогущий лекарь, как время. Мой взвод заступил на дежурство по полку. Я — начальником караула. Ротный, капитан Санников,— дежурным по части. Ночью он зашел ко мне в караульное помещение. Но визит был каким-то странным. Ничего не проверял, не взглянул даже на состояние караулки и пирамиды с оружием. Посидел со мной и спросил, куда я поеду в отпуск. Отпуска нам задержали. Почему, об этом особо не распространялись. Но все мы, командный состав, знали, что на границе неспокойно. Ночами за Бугом ревели моторы.

- Домой,— говорю,— к родителям, на Оку.

- А я,— говорит,— вчера семью отправил. Поехали. Слава богу.— И вздохнул с облегчением.

Смотрю, а он даже вспотел, когда сказал, что семью домой отправил. Жену и дочь. Родители его жили в Горьковской области, в небольшом районном городке. Я стал догадываться, что ротный знает что-то такое, чего не знаю я. Спрашивать его ни о чем не стал. Не принято было старшего по званию за язык тянуть. Думаю, что положено, скажет сам. Ничего не сказал. Только спросил, не звонили ли с погранзаставы.

- Нет,— говорю.

- Когда молоковоз приедет, задержи его и пришли за мной посыльного.

По утрам, примерно между пятью и шестью часами, по дороге от заставы в наш городок проезжал молоковоз, поляк. Возил молоко с фермы в часть. Часовые хорошо видели в бинокль его пароконную повозку с белыми бидонами, прикрытыми сверху брезентом, и всегда докладывали: со стороны, мол, погранзаставы замечена подвода, движется в направлении военного городка. Мы уже знали, что едет пан Кисель. Так звали молоковоза. То ли фамилия такая, то ли прозвище. Но когда его окликали: «Пан Кисель!» — он приветливо откликался, снимал свою поношенную засаленную шляпу с обвислыми, как лопухи, полями и подобострастно кланялся.

Пан Кисель в то утро не появился. Вернее, мы его так и не дождались.

Я повел сам утреннюю смену. Самая трудная и самая муторная для часовых и разводящих смена. На душе было как-то неспокойно. Пускай, думаю, разводящие поспят. Разбудил старшего сержанта Климченко, своего помощника, и пошел. Смена небольшая — всего три поста. Склад ГСМ, склад вещевой и продовольственный и штаб полка. Правда, посты усиленные, по два человека: часовой и подчасок. Так что со мной шли шесть человек. Бойцы все надежные. Кто по году отслужил, кто уже больше. Молодых в этот раз я в караульную ведомость приказал не вписывать. Молодые, недавно принявшие присягу, пошли в наряд по кухне и на заготовку дров. Как почувствовал.

Вообще, должен сказать, что в воздухе уже витало, что схватки с германцами, как тогда говорили, нам не миновать. Все было напряжено до крайности. Даже пан Кисель стал какой-то другой. Более молчаливый и осторожный. Словно боялся лишнее слово проронить. У пана Киселя, мы это знали, была большая семья. Шестеро или семеро детей. Работал на ферме молоковозом. И это, видимо, кормило его большую семью. Должностью своей дорожил. Ему было разрешено движение мимо постов. Но — по четко определенному маршруту и в определенный промежуток времени. И пан Кисель не нарушал графика движения. Бойцы его любили. У него всегда было небольшое ведерко, прикрытое плотной материей, которое он передавал часовому,— молоко для караульных. Помощник начальника караула старший сержант Климченко приносил большую солдатскую кружку свежего молока и мне.

Так что поляка мы любили.

Я успел сменить первый пост. Часовые и подчаски проверили печати на замках и дверях, удостоверились в исправности тревожной кнопки оповещения.

Ефрейтор Сумников, сменившийся с поста, доложил:

- Товарищ лейтенант, севернее погранзаствы наблюдали три зеленые ракеты. Пущены с интервалом в десять секунд в направлении развилки дорог.

Мы знали, что там, в лесу, развилку дорог контролировал дот пограничников. Несколько пулеметов и отделение бойцов. Пограничники иногда приезжали на машине в наш городок. То в баню, то на просмотр кинофильма, то на концерт. Мы с ними дружили. Проводили совместные праздничные мероприятия. Жена начальника погранзаставы имела очень приятный голос, нежное девическое сопрано, и она всегда исполняла несколько песен. Мы ее любили и преклонялись перед ней как перед артисткой. Всегда, когда в военном городке намечалось какое-либо мероприятие, бойцы и командиры спрашивали начальника клуба, будет ли петь Соснина. Я запомнил и ее имя — Лариса Юрьевна. Нас судьба сведет в самые жуткие дни и часы. Но об этом рассказ впереди.

А пока я слушал доклад ефрейтора Сумникова.

- И еще, товарищ лейтенант,— уже не по-уставному дополнил Сумников,— в городке, в польском квартале, стоял какой-то непонятный шум. Словно что-то перетаскивали из дома в дом. Калитки хлопали. Гвалт какой- то стоял.

- В польском или в еврейском? — уточнил я.

Дело в том, что наш городок делился на две части. Собственно военный городок и — Городок. Именно такое название он носил. Но на конвертах из дому нам писали так: «Гродно-12», а дальше шел номер полевой почты. Разделяла эти два городка небольшая речушка. В военном городке находились казармы нашего стрелкового полка и танковой бригады. Стояли также дома семей командиров. Правда, некоторые командиры, как правило рангом пониже, жили и в гражданской части городка. В основном молодые семьи. Лейтенанты привозили из отпусков молодых жен и селились там, снимая свободные комнаты у поляков и белорусов. Евреи жили более замкнуто. Они даже имели свое особое кладбище. На кладбище всегда дежурил сторож. Стоило туда зайти, тут же появлялся старик в черной балахонистой одежде и вежливо, но настойчиво спрашивал, что пан офицер желает осмотреть. Так что в другой раз туда не пойдешь.

Ефрейтор Сумников не уточнил, откуда именно доносился шум.

Через несколько часов именно из еврейского квартала потянулись на восток, в сторону Гродно, хорошо увязанные повозки с домашним скарбом, с привязанными к широким телегам коровами и телятами. Но старики остались сторожить дома. Они не верили в то, что произойдет очень скоро — массовое уничтожение еврейского населения на оккупированных территориях. Правда, немцы, а также полицаи, уничтожали не только евреев, но и белорусов, русских, украинцев. Я побывал и в окружении, и пожил на задержке, и в партизанском отряде, и шел потом со своим взводом на запад, освобождая те же районы, по которым когда-то отступал, и повидал всякого. Видел и виселицы, и ямы, присыпанные землей, которая сочилась человеческой кровью, и длинные колонны военнопленных, и овраги у дорог, доверху забитые расстрелянными из пулеметов, и сожженные дотла вместе с жителями деревни, и расстрелы дезертиров и мародеров. Война не обошла никого. Как определить, кто больше пострадал от нацизма? Все страдали. Все заплатили кровавую цену за то, чтобы в конце концов ту, казалось, непобедимую силу, которая кинулась на нашу страну из-за Буга, Днестра и Немана, мы все вместе, сообща, остановили, а потом погнали назад и уничтожили окончательно там, где она зарождалась, собиралась и откуда начинала свой Drang nach Osten.

Не успели мы договорить — я-то по ходу доклада Сумникова соображал, что доложить ротному,— как со стороны погранзаставы послышался гул. Мы не сразу сообразили, что это гудит. Низкий, вибрирующий гул, который нарастал с каждым мгновением.

- Товарищ лейтенант! Смотрите! — почти вскрикнул один из бойцов и указал вверх.

- Самолеты!

- Сколько же их!

- Куда они летят?

- Немцы? Или наши?

- Летят из-за Буга. Там нет наших аэродромов.

- На Гродно пошли. А, может, на Минск.

Так разговаривали мои бойцы.

Мы, вся смена, растерянные, стояли посреди улицы. Я сразу все понял. Мгновенно всплыли в памяти разговоры в штабе и среди командиров, лицо ротного, его рассказ об отправленной на восток жене и дочери, доклад о трех зеленых ракетах в сторону дота пограничников.

Что делать? Разыскивать ротного, чтобы доложить ему обо всем, что наблюдали и слышали часовые и что наблюдали теперь все мы? Или продолжать службу и менять посты? Поднимать дежурное подразделение, то есть свой взвод, пусть и не полного состава, в ружье? realescort.nz

В конце концов я все же принял решение. Мы побежали в сторону нашей караулки. На мое решение повлияли следующие обстоятельства.

Дело в том, что у нас в караульном помещении был станковый пулемет «Максим» с пятью коробками патронов. В караульной ведомости числился пулеметный расчет — первый и второй номера. В штат их ввели весной. Уже тогда стало неспокойно. То пограничники нарушителя задержат, то самолет немецкий пролетит, то часовой исчезнет, то на железной дороге что произойдет. «Железка» проходила в нескольких километрах от нашего городка. Вот почему я и отдал приказ срочно двигаться в сторону караулки, а попросту бежать. «Максим» — это хоть и легкое стрелковое оружие, не пушка, конечно, но все же и не винтовка. Об автоматах мы тогда и понятия не имели. Видел я несколько раз ППД. На стрельбах командиры рот стреляли. А однажды комбат принес новенький ППШ, и мы, младшие командиры, изучали его, собирали-разбирали, записывали под диктовку инструктора-оружейника его боевые характеристики. Эти записи у меня в блокноте до конца войны остались. Но выстрелить из новенького автомата тогда, весной, нам так и не довелось. Комбат обещал, что привезут несколько цинков патронов. К нему подходили патроны от пистолета ТТ. Но ТТ у нас в батальоне имели только двое — сам комбат и комиссар батальона. У всех остальных, в том числе и у взводных, были наганы образца 1895 года.



 
Оцените этот материал:
(121 голосов, среднее 4.70 из 5)

Комментарии 

 
0 #13 Jonny Tomson 07.12.2015 13:24
Хороший солдат!
Если бы все, так воевали...
 
 
+3 #12 виталий малецкий 14.01.2014 20:06
читаю все, что касается 22 июня 1941. после таких мемуаров хочется возразить тем, кто пишет что РККА разбежалась после первых выстрелов. я как бывший офицер уверен в одном. подчиненные сохраняют дисциплину и выдержку в бою тогда, когда командир сохраняет верность присяге и твердо управляет вверенными ему подразделениями и частями. нас погубило в 1941 отсутствие управления и взаимодействия, начиная с генштаба. Жуков был не просто очень плохо образованным начальником генерального штаба, он был легкомысленным человеком. в большой мере по его вине гибли люди в той войне. а сейчас он символ победы. а за подвиг этих людей вместе с артиллеристами сейчас пойду выпью 100 гр. пусть живет память о них вечно.
 
 
-1 #11 Asfadel 12.12.2013 20:21
"старенькая" винтовка выпуска начала 30-х. Разболтаная и все переремонтирова ная... Ну нет слов.
 
 
+4 #10 Игорь Бер 30.06.2013 17:49
Поклон тому, кто это написал. Жив ли он еще?
 
 
+4 #9 Игорь Бер 30.06.2013 17:47
Вот, спасибо!!! Не знаю, кажется ни разу такого не читал.
 
 
+5 #8 Быков Евгений Михайлович 09.08.2012 11:28
Да, сильно написано! Здорово!
 
 
-7 #7 VasyaNZ 03.04.2012 06:39
Аффтор жот! Зачётный мемуар. Я аж прослезился.
 
 
+9 #6 Валерий Потапов 29.01.2012 21:03
Цитирую юррий:
Просто менеджер.Где ты такие мемуары накопал.Разболтанные винтовки 20 года разваливаются на ходу.За год усиленного чтения инета видел все но это что то.Старая басня на новый лад.Если б он был с автоматом то 22 он всех перестрелял.

Геноссе, еще одно подобное хамское обращение ко мне - и вы вылетите с сайта в бан со свистом. А бан у меня только один - вечный. Так что извольте без хамства и фамильярности.
А ответ на ваш вопрос - раскройте глаза. В материале приведены все необходимые ссылки.
 
 
-17 #5 юррий 29.01.2012 20:58
Просто менеджер.Где ты такие мемуары накопал.Разболтанные винтовки 20 года разваливаются на ходу.За год усиленного чтения инета видел все но это что то.Старая басня на новый лад.Если б он был с автоматом то 22 он всех перестрелял.
 
 
+10 #4 Vitalii 05.01.2012 02:33
последний абзац всем псевдоисторикам вбить в лоб,а так же написать на фронтоне МО,вместе со словами Сталина от 24-06-1945
 
 
+7 #3 Бурхан 28.12.2011 22:37
Это натурально. Не то что пишут эти наши правители дебилы. Я этому верю.
 
 
+18 #2 Сергей_ 23.12.2011 16:55
Вот таким мемуарам я верю! Жаль, что тех, кто смог бы вот так рассказать мало, а многих уже нет. Без лишнего пафоса, но и без соплей. Да там, на войне было всякого, но надо избавляться от мусора 60, 70-х годов, а то слишком уж много этого мусора. А были честные, мужественные люди, которые сделали все, что от них требовалось в той, ой как непростой ситуации, пусть и только с одной пушкой и гранатами. Спасибо им большое!!!!
 
 
+13 #1 Дмитрий Юсов 18.12.2011 16:52
Суперские воспоминания!! особенно рассказ про артиллеристов.
 

Пожалуйста, зарегистрируйтесь, чтобы получить возможность оставлять комментарии.