Красная Армия накануне Великой Отечественной войны

Печать
Автор: Андрей Кравченко
Впервые опубликовано 04.05.2011 15:38
Последняя редакция 17.01.2016 19:21
Материал читали 30229 человек

Вопрос, почему Красная Армия вчистую проиграла приграничные сражения в Белоруссии, на Украине (хотя как раз в полосе обороны КОВО все было не столь однозначно) и в Прибалтике давно занимает умы и военных историков, и просто людей, интересующихся историей СССР и России. В качестве основных причин называются:

1. Общее превосходство сил и средств армии вторжения над группировкой советских войск в западных военных округах (становившееся подавляющим на направлениях главных ударов);

2. РККА встретила начало войны в неотмобилизованном и недоразвернутом виде;

3. Достижение противником тактической внезапности нападения;

4. Крайне неудачная дислокация войск в западных военных округах;

5. Реорганизация и перевооружение РККА.

Все это верно. Но кроме этих причин, многократно рассмотренных под разными углами и с разной степенью детализации, существует еще ряд причин, которые часто выпадают из обсуждения причин поражения РККА в июне-июле 1941 года. Попробуем проанализировать их, ибо они на самом деле сыграли большую роль в трагическом начале Великой Отечественной войны для нашего народа. А вы, уважаемые читатели, сами решайте, насколько важны были эти причины.

Обычно при оценке войск Германии и СССР накануне войны в первую очередь обращают внимание на их численность, количество соединений и материальную обеспеченность основными видами вооружения и техники. Однако чисто количественное сравнение, оторванное от качественных показателей войск, не дает объективной картины соотношения сил и приводит к неверным выводам. Тем более, что сравнивают обычно соединения и части в их штатной численности, порой «забывая» о том, что германские войска были уже давно отмобилизованы и развернуты, а наши — вступали в войну из положения мирного времени.

Зато пробелы в понимании проблем предвоенной Красной Армии дают повод для различных сногсшибательных теорий. Но эта статья не для любителей юношеской игры в конспирологию по методу Резуна-Суворова и его последышей, это попытка заглянуть и разобраться, так ли все хорошо было в Красной Армии накануне Большой Войны.


Личный состав

Развитие военной техники и способов ведения боевых действий в середине ХХ века привели к резкому повышению требований к грамотности личного состава вооруженных сил любого государства. Причем это касалось как кадрового военнослужащего, так и военнообязанного запаса. Особенно важен был навык обращения с техникой. Германия уже к концу ХIХ века стала первой страной в мире со всеобщей грамотностью населения. В данном случае Бисмарк был совершенно прав, говоря, что войну с Францией выиграл обыкновенный прусский школьный учитель, а не пушки Круппа. А в СССР, согласно переписи населения 1937 года, проживало почти 30 миллионов (!) неграмотных граждан возрастом старше 15 лет, или 18,5% всего населения. В 1939 году только 7,7% населения СССР имели образование 7 классов и больше, а высшее образование имели только 0,7%. У мужчин возраста 16 — 59 лет эти показатели были заметно выше — соответственно 15% и 1,7% но все равно были недопустимо низкими.

Согласно немецким данным в конце 1939 года только в Германии имелось 1 416 000 легковых автомобилей, и это без учета автопарка присоединенной Австрии, Судет, и Польши, то есть в границах 1937 года. А на 1 июня 1941 года в СССР было всего около 120 000 легковых автомашин. Соответственно, в пересчете на количество населения, в Германии на 1000 граждан приходилось в 30 раз больше автомобилей, чем в СССР. Кроме того, в Германии в частной собственности было более полумиллиона мотоциклов.

Две трети населения СССР проживало до ВОВ в сельской местности, и уровень образования и навыков обращения с техникой призывников из сел и деревень в подавляющем кол-ве случаев был удручающе низок. В большинстве своем до прихода в армию они никогда не пользовались даже велосипедом, а некоторые о нем даже никогда не слышали! Так что говорить об опыте вождения мотоцикла или автомобиля вообще не приходилось.

Таким образом, изначально, только за счет более грамотного и технически подготовленного солдата вермахт имел значительное преимущество над РККА. Советское руководство прекрасно осознавало эти проблемы и до войны были организования курсы ликбез, и солдат наравне с воинским делом обучали элементарно читать и писать. Кстати, отчасти этим обуславливалась необыкновенная популярность РККА среди молодежи, которая не только не стремилась «откосить» от службы в армии, но рвалась служить! А к офицерам, да и просто к красноармейцам, относились с большим уважением.

Несмотря на титанические усилия по ликвидации безграмотности бойцов РККА, до среднестатистической грамотности в германской армии было еще очень далеко. Немецкое превосходство росло и за счет более высокой дисциплины, индивидуальной выучки и продуманной системы обучения, берущей начало в «армии профессионалов» — рейхсвере.

Усугублялось это тем, что поначалу в РККА как класс отсутствовали младшие командиры. В других армиях они назывались унтер-офицерами, или сержантами (не была исключением и русская царская армия). Они былки как бы «становым хребтом» армии, наиболее дисциплинированной, устойчивой и боеспособной ее частью. В РККА они совершенно не отличались от рядовых солдат ни по своему образованию, ни по обученности, ни по опыту. Приходилось для выполнения их функций привлекать офицеров. Именно поэтому в управлении советской стрелковой дивизии перед войной было втрое больше офицеров, чем в немецкой пехотной дивизии, причем последняя имела на 16% больше личного состава по штату.

В итоге, в предвоенный год в РККА сложилась парадоксальная ситуация: несмотря на большое количество командиров (на июнь 1941 г.— 659 тыс. чел.), Красная Армия постоянно испытывала большой некомплект комсостава относительно штата. Например, в 1939 году на одного командира в нашей армии приходилось 6 рядовых, в вермахте — 29, в английской армии — 15, во французской — 22, а в японской — 19.

В 1929 году 81,6% курсантов, принятых в военные школы, пришли туда только с начальным образованием 2–4 класса. В пехотных школах этот процент был еще выше — 90,8%. Со временем положение начало исправляться, но очень медленно. В 1933 году доля курсантов с начальным образованием снизилась до 68,5%, но в бронетанковых училищах она оставалась по-прежнему 85%.

И это объяснялось не только низким средним уровнем образования в СССР, который хоть и медленно, но благодаря последовательной государственной программе продолжал повышаться. Отрицательную роль сыграла практика предоставления преимуществ при поступлении «по происхождению». Чем более низкий социальный статус (а стало быть — и уровень образованности) был у родителей, тем с большей охотой брали на офицерские курсы РККА их отпрысков. В результате безграмотных курсантов приходилось обучать элементарным вещам (чтению, письму, сложению-вычитанию и т.д.), тратя на это то самое время, которое немецкий курсант тратил непосредственно на военное дело.

В войсках ситуация была не лучше. Накануне начала ВОВ только 7,1% командного и начальствующего состава РККА могли похвастаться высшим военным образованием, среднее было у 55,9%, ускоренные курсы — у 24,6%, а оставшиеся 12,4% не получили вообще никакого военного образования. В «Акте о приеме Наркомата Обороны Союза ССР» товарищу Тимошенко от тов. Ворошилова говорилось:

«Качество подготовки командного состава низкое, особенно в звене рота-взвод, в котором до 68% имеют лишь краткосрочную 6-месячную подготовку курса младшего лейтенанта».

А из состоявших на учете 915 951 командиров запаса армии и флота 89,9% имели за плечами лишь краткосрочные курсы или не имели вообще никакого военного образования. Даже среди 1076 советских генералов и адмиралов высшее военное образование получили только 566. При этом их средний возраст был 43 года, а значит и большого практического опыта они не имели. Особенно печально обстояли дела в авиации, где из 117 генералов, только 14 имели высшее военное образование. Ни один из командиров авиакорпусов и дивизий его не имел.

Первый звонок прозвенел во время «Зимней войны»: могучая Красная Армия натолкнулась в ходе советско-финляндской войны на неожиданно упорное сопротивление финской армии, которую никак нельзя было считать сильной, ни по количеству, ни по оснащенности, ни по уровню обученности. Это был как ушат холодной воды. Сразу всплыли существенные изъяны в организации подготовки личного состава нашей армии. Бичом предвоенной РККА оставались посредственная дисциплина, постоянные отрывы личного состава от обучения военному делу на хозяйственные и строительные работы, частые перегруппировки войск на огромные расстояния, иногда в неподготовленные и не обустроенные районы дислокации, слабая учебно-материальная база и неопытность командного состава. Процветали упрощенность и формализм обучения, и даже банальный обман (как тогда говорили «очковтирательство») при проведении проверок, учений и боевых стрельб. Но самое страшное, что все это поперло наружу уже в условиях начавшейся Второй Мировой войны, когда вермахт на глазах всего мира, в том числе и руководства СССР, разгромил гораздо более сильных противников, чем финны. На фоне этих побед, результаты финской кампании, скажем прямо, выглядели весьма бледно.

Думается, что именно по результатам советско-финской войны произошли большие изменения в Наркомате обороны. 14 мая 1940 года новый нарком С. Тимошенко издал приказ № 120 «О боевой и политической подготовке войск в летний период 1940 учебного года». В этом приказе четко говорилось о выявленных недостатках в РККА:

«Опыт войны на Корело-Финском театре выявил крупнейшие недочеты в боевом обучении и воспитании армии.
Воинская дисциплина не стояла на должной высоте…

Подготовка командного состава не отвечала современным боевым требованиям.

Командиры не командовали своими подразделениями, не держали крепко в руках подчиненных, теряясь в общей массе бойцов.

Авторитет комсостава в среднем и младшем звене невысок. Требовательность комсостава низкая. Командиры порой преступно терпимо относились к нарушениям дисциплины, к пререканиям подчиненных, а иногда и к прямым неисполнениям приказов. бездепозитные бонусы казино

Наиболее слабым звеном являлись командиры рот, взводов и отделений, не имеющие, как правило, необходимой подготовки, командирских навыков и служебного опыта».

Тимошенко прекрасно осознавал, что большая война не за горами, и подчеркивал: «Обучение войск приблизить к условиям боевой действительности». В приказе № 30 «О боевой и политической подготовке войск на 1941 учебный год» от 21 января 1941 года эта формулировка становится предельно жесткой: «Учить войска только тому, что нужно на войне, и только так, как делается на войне». Но времени для такой учебы уже не хватило. Постигать азы военной премудрости нашей армии пришлось уже под бомбами, в ходе жесточайшей борьбы с сильным, умелым и безжалостным противником, который не прощал ни малейшей ошибки и сурово наказывал за каждую из них.


Боевой опыт

Наличие боевого опыта является важнейшим компонентом боеспособности войск. К сожалению, единственным путем его приобретения, накапливания и закрепления является непосредственное участие в боевых действиях. Ни одни, даже самые широкомасштабные и приближенные к боевой обстановке учения не заменят реальной войны.

Обстрелянные солдаты умеют выполнять свои задачи под огнем противника, а обстрелянные командиры точно знают чего ожидать от своих солдат и какие задачи ставить своим подразделениям, а главное — умеют быстро принимать правильные решения. Чем свежее боевой опыт и чем ближе условия его получения к тем, в которых придется вести боевые действия, тем более он ценен.

Кстати говоря, есть весьма устоявшийся миф об «устаревшем боевом опыте» и его вредности. Суть его заключается в том, что якобы старые военначальники, накопили столь большой практический опыт, что уже неспособны к восприятию новых стратегических и тактических решений. Это не так. Не следует путать косность мышления с боевым опытом — это вещи разного порядка. Именно косность мышления, шаблонность выбора решения из заведомо известных вариантов приводит к беспомощности в условиях новых военных реалий. А боевой опыт — это совсем иное. Это особенная способность приспосабливаться к любым резким изменениям, умение быстро и правильно принимать решения, это глубокое понимание механизмов войны и ее механизмов. Ведь несмотря на движение прогресса, основные законы войны практически не претерпевают революционных изменений.

Многим из советских командиров, успевших до начала ВОВ повоевать, довелось это сделать еще в Гражданскую войну, которая носила весьма своеобразный характер. В ней боевые действия по большей части велись полупартизанскими методами и коренным образом отличались от широкомасштабных сражений миллионных регулярных армий, до предела насыщенных разнообразной боевой техникой. По количеству офицеров — ветеранов Первой Мировой войны — вермахт превосходил РККА многократно. Это и неудивительно, учитывая сколько офицеров Императорской Русской армии сражалось против большевиков и позже была вынуждена эмигрировать. В первую очередь это касалось офицеров имевших довоенное полноценное образование, в этом они на голову превосходили своих куда более многочисленных коллег выпуска военного времени. Небольшая часть этих офицеров «старой школы» все-таки осталась, перешла на сторону большевиков, и была принята ну службу в РККА. Такие офицеры назывались «военспецы». В большинстве своем они были уволены оттуда во время многочисленных «чисток» и судебных процессов 1930-х годов, многие — расстреляны как враги народа и лишь единицам удалось пережить это время и остаться в строю.

Если обратиться к цифрам, то около четверти царского офицерского корпуса сделали выбор в пользу новой власти: из 250 тысяч «золотопогонников» 75 тысяч перешли на службу в РККА. Причем они нередко занимали весьма ответственные должности. Так, начальниками штабов дивизий Красной Армии в годы Гражданской войны служило около 600 бывших офицеров. В межвоенный период их последовательно «вычищали», а в 1937–38 гг. жертвами репрессий стали 38 из уцелевших к тому времени 63 бывших начштадивов. В итоге из 600 «военспецов» имевших боевой опыт в качестве начальника штаба дивизии, к началу ВОВ на службе в армии осталось не более 25 человек. Такая вот грустная арифметика. При этом большая часть «военспецов» лишилась своих должностей не по возрасту, или состоянию здоровья, а только по причине «неправильной» анкеты. Преемственность традиций Русской армии была прервана.

В Германии же армейские традиции и преемственность удалось сохранить.

Конечно, Красная Армия имела и более свежий боевой опыт. Однако, он ни шел ни в какое сравнение с боевым опытом вермахта в европейских войнах. Масштаб сражений на КВЖД, у озера Хасан и похода в Польшу был невелик. Только бои на р. Халхин-Гол и финская кампания дали возможность «обстрелять» некоторое количество советских командиров. Но, скажем прямо, опыт, приобретенный в Финляндии, был очень и очень неоднозначным. Во-первых, бои велись в весьма специфических условиях северо-западного ТВД, да еще и зимой. Во-вторых, характер основных боевых задач, стоявших перед нашими войсками, сильно отличался от того, с чем им предстояло столкнуться в 1941 году. Конечно, «Зимняя война» произвела большое впечатление на советское военное руководство, однако опыт прорыва укрепленной обороны противника пригодился нескоро, лишь на завершающем этапе ВОВ, когда наша армия вошла на территорию Германии с ее еще довоенными стационарными линиями укреплений. Множество важных моментов в «Зимней войне» остались не опробованы и это пришлось изучать уже под немецкими ударами. Например, совершенно неопробованной осталась концепция применения крупных механизированных соединений, а ведь именно мехкорпуса являлись основной ударной мощью Красной Армии. В 1941 году мы за это горько поплатились.

Даже тот опыт, который был наработан советскими танкистами в ходе конфликтов 1939 — 1940 годов был в значительной мере утрачен. Например, все 8 танковых бригад, участвовавших в боях с финнами, были расформированы и обращены на формирование мехкорпусов. Так же поступили и с девятью сводными танковыми полками, такая же судьба постигла и 38 танковых батальонов стрелковых дивизий. К тому же, младшие командиры и рядовые красноармейцы, ветераны «Зимней войны» и Халхин-Гола, к июню 1941 года были демобилизованы, им на смену пришли новобранцы. Поэтому даже успевшие повоевать части и соединения растеряли свой опыт, выучку и спаянность. Да и было их немного. Так, накануне войны в состав западных военных округов входили только 42 соединения с боевым опытом Халхин-Гола или Финской войны, то есть менее 25%:
ЛВО — 10 дивизий (46,5% всех войск округа),
ПрибОВО — 4 (14,3%),
ЗапОВО — 13 (28%),
КОВО — 12 (19,5%),
ОдВО — 3 (20%).

Для контраста: 82% дивизий вермахта, выделенных для проведения операции «Барбаросса», обладали реальным боевым опытом сражений 1939–1941 года.

Масштабы боевых действий, в которых довелось участвовать немцам, были гораздо более значительны, чем масштабы локальных конфликтов, в которых участвовала Красная Армия. Исходя из вышеизложенного, можно сказать, что вермахт наголову превосходил РККА по практическому опыту ведения современной высокоманевренной войны. А именно такую войну вермахт и навязал нашей армии с самого начала.


Репрессии в РККА

Мы уже касались темы репрессий, но хотелось бы остановиться на этой теме поподробнее. Виднейшие советские теоретики и практики военного дела, имевшие смелость отстаивать свои взгляды, были объявлены врагами народа и уничтожены.

Чтобы не быть голословным приведу вкратце такие цифры из доклада начальника Управления по начальствующему составу РККА Наркомата обороны СССР Е. А. Щаденко «О работе за 1939 год» от 5 мая 1940 года. Согласно этим данным в 1937 году только из армии, не считая ВВС и ВМФ, было уволено 18 658 человек, или 13,1% списочной численности ее начсостава. Из них по политическим мотивам было уволено 11 104 человека, а 4 474 подверглись аресту. В 1938 году число уволенных составило 16 362 человека, или 9,2%, списочного состава командиров РККА. Из них 7 718 человек было уволено по политическим мотивам, а еще 5 032 — арестовано. В 1939 году уволено было всего 1 878 человек, или 0,7% списочной численности комсостава, а арестовано всего 73 человека. Таким образом, за три года только сухопутные войска потеряли 36 898 командиров, из них по политическим мотивам было уволено 19 106, а еще 9 579 человек были арестованы. То есть прямые потери от репрессий только в сухопутных войсках составили 28 685 человек, причинами увольнения еще 4 048 человек были пьянство, моральное разложение и воровство. Еще 4 165 человек были исключены из списков по причине смерти, инвалидности или болезни.

Существуют десятилетиями проверенные во всех армиях мира аксиомы: средних качеств командир взвода может быть подготовлен через 3–5 лет; командир роты — через 8–12 лет; командир батальона — через 15–17 лет; командир полка — через 20–25 лет. Для генералов и маршалов вообще особо исключительные условия.

Репрессии 30-х годов коснулись всех офицеров Красной Армии. Но более всего страшно: они ее обезглавили. Это очень точное слово — «обезглавили». От слова «голова». Цифры репрессированных просто потрясают:
60% маршалов,
100% командармов 1-го ранга,
100% командармов 2-го ранга,
88% комкоров (а если учесть, что часть вновь назначенных тоже были репрессированы -  вообще135%!)
83% комдивов,
55% комбригов.

Во флоте же был просто тихий ужас:
100% флагманов флота 1-го ранга,
100% флагманов флота 2-го ранга,
100% флагманов 1-го ранга,
100% флагманов 2-го ранга…

Положение с командными кадрами в РККА стало катастрофическим. В 1938 году некомплект комначсостава достиг 34%! Только кадровой армии требовалось 93 тыс. командиров, некомплект запасников приближался к отметке в 350 тыс. человек. В этих условиях пришлось возвращать многих уволенных «за политику» в ряды армии, за 1937–39 гг. были реабилитированы и восстановлены в армии 11 178 человек, из них 9 247 «политиков» которых просто уволили и еще 1 457 тех, которых уже арестовали и по их делам велось следствие.

Таким образом, безвозвратные потери командного состава сухопутных войск СССР за три мирных года составили 17 981 человек, из них расстреляно около 10 тыс. человек.

За два года ВС СССР потеряли безвозвратно 738 военачальников носивших звания соответствующие генеральским. Много это, или мало? Для сравнения: за годы ВОВ погибли и скончались по разным причинам 416 советских генералов и адмиралов. Из них 79 умерли от болезней, 20 погибли в авариях и катастрофах, трое покончили с собой, а 18 расстреляны. Таким образом, чисто боевые потери стали причиной непосредственной гибели 296 представителей нашего генералитета. Кроме того, в плен попали 77 советских генералов, из них 23 погибло и умерло, но они уже учтены в предыдущих цифрах. Следовательно, боевые безвозвратные потери высшего командного состава СССР составили 350 человек. Получается, что только за два года репрессий их «убыль» была в два раза больше, чем за четыре года самой страшной кровавой мясорубки.

На должности репрессированных назначались те, кто оказался под рукой — так называемые «выдвиженцы». По факту, как рассказал на заседании Военного совета 21 ноября 1937 года комкор Н. В. Куйбышев (командующий войсками Закавказского военного округа) это вылилось в то, что тремя дивизиями его округа командовали капитаны, из них один до этого командовал батареей. Одной дивизией командовал майор, бывший до этого преподавателем военного училища. Еще одной дивизией командовал майор, бывший до этого начальником военно-хозяйственного снабжения дивизии. На вопрос из зала: «Куда же девались командиры?», комкор кратко ответил: «Все остальные переведены в ведомство НКВД без занятия определенных должностей». Говоря современным языком — просто арестованы. Сам прямодушный комкор Куйбышев Николай Владимирович, ляпнувший ТАКОЕ, был арестован 2 февраля 1938 года и через полгода расстрелян.

Репрессии не только нанесли чувствительные потери в командных кадрах, не менее тяжело они отразились на морали и дисциплине личного состава. В РККА началась настоящая вакханалия «разоблачений» старших командиров младшими по званию: доносили и по идейным соображениям, и по чисто меркантильным (надеясь занять должность своего начальника). В свою очередь старшие командиры снижали требовательность по отношению к подчиненным, небезосновательно опасаясь их недовольства. Что в свою очередь приводило к еще большему падению дисциплины. Серьезнейшим последствием волны репрессий стало нежелание многих советских командиров всех рангов проявлять инициативу из-за боязни репрессивных последствий за ее неудачу. Никто не хотел быть обвиненным во «вредительстве» и «волюнтаризме», со всеми вытекающими отсюда последствиями. Гораздо проще и безопаснее было тупо выполнять спущенные сверху приказы, и пассивно дожидаться новых руководящих указаний. Это сыграло с нашей армией злую шутку, особенно на начальном этапе ВОВ. Я, да и никто другой, не можем сказать смогли бы хотя бы остановить наступление вермахта, военачальники, уничтоженные Сталиным. Но они были сильны хотя бы тем, что обладали самостоятельностью и не боялись высказывать свое мнение. Все-таки думается, что в любом случае удалось бы избежать десятков тысяч жертв и такого оглушительного поражения, которое потерпела Красная Армия в приграничных сражениях. В конце 30-х годов Сталин знал, что комсостав армии поделен на сторонников Ворошилова и Тухачевского. Для устранения раскола в военном руководстве Сталин должен был сделать выбор между личной преданностью старых соратников и представителями «новой военной интеллигенции».

Сталин выбрал первое.


Уровень подготовки командного состава

В связи с реорганизацией и резким ростом численности Вооруженных Сил СССР а также в связи с предвоенными «чистками» уровень подготовки советских командиров тактического звена, а особенно уровень оперативной подготовки высшего комсостава Красной Армии резко снизился.

Быстрое формирование новых частей и крупных соединений РККА привело к массовому выдвижению на высшие командные должности командиров и штабистов, чей служебный рост был стремительным, но зачастую слабо обоснованным, что и констатировал Нарком обороны в директиве № 503138/оп от 25.01.1941 года:

«1. Опыт последних войн, походов, полевых поездок и учений показал низкую оперативную подготовку высшего командного состава, войсковых штабов, армейских и фронтовых управлений….
Высший командный состав…не владеет еще в должной мере методом правильной и полной оценки обстановки и принятия решения в соответствии с замыслом высшего командования…
Войсковые штабы, армейские и фронтовые управления…имеют лишь начальные знания и поверхностное представление о характере современной операции армии и фронта.
Ясно, что при таком уровне оперативной подготовки высшего командного состава и штабов рассчитывать на решительный успех в современной операции НЕЛЬЗЯ.
[…]
г) всем армейским управлениям….к 1 июля закончить изучение и отработку армейской наступательной операции, к 1 ноября — оборонительной операции».
[ЦАМО Ф.344 Оп.5554 Д.9 Л.1-9]

Худо дело обстояло и с командующими оперативно-стратегического уровня, которые на крупных учениях НИКОГДА не выступали в роли обучаемых, а только — руководителей. Это в первую очередь относится ко вновь назначенным командующим приграничными военными округами, которым и предстояло летом 1941 года встретиться лицом к лицу с полностью развернутым вермахтом.

КОВО (Киевский особый военный округ) в течение 12 лет возглавлял расстрелянный впоследствии И. Якир. Затем округом командовали Тимошенко, Жуков, и только с февраля 1941 года — генерал-полковник М. П. Кирпонос. Командуя во время финской кампании 70-й СД, он получил звание Героя Советского Союза за отличия его дивизии при взятии Выборга. Уже через месяц после окончания «Зимней войны» он командует корпусом, а через полгода — Ленинградским военным округом. А за плечами у Михаила Петровича инструкторские курсы Ораниенбаумской офицерской стрелковой школы, военно-фельдшерская школа, служба ротным фельдшером на фронте Первой Мировой войны. В Красной Армии был комбатом, начштаба и командиром полка. В 1922 году закончил школу «червонных старшин» в Киеве, после чего стал ее начальником. В 1927 году окончил Военную академию РККА им. Фрунзе. Служил начштаба 51-й СД, с 1934 года начальник и военком Казанского пехотного училища. Судя по послужному списку, у Михаила Петровича, несмотря на его несомненную личную храбрость, просто не было опыта управления таким крупным объединением войск, как военный округ (кстати, самый сильный в СССР!)

Можно сравнить Кирпоноса с его визави. Фельдмаршал Карл Рудольф Герд фон Рундштедт стал лейтенантом в 1893 году, в 1902 году поступил в военную академию, служил с 1907 по 1910 в Генеральном штабе, закончил Первую Мировую войну майором, на должности начштаба корпуса (в это время Кирпонос еще командовал батальоном). В 1932 году получил звание генерала пехоты и командовал 1-й армейской группой (более половины личного состава рейхсвера). В ходе польской кампании возглавлял ГА «Юг» в составе трех армий, наносившую главный удар. В ходе войны на западе командовал ГА «А» в составе четырех армий и танковой группы, сыгравшей ключевую роль в победе вермахта.

Должность командующего ЗапОВО, которым в свое время руководил казненный И. П. Уборевич, с июня 1940 года занял генерал армии Д. Г. Павлов. Дмитрий Григорьевич в 1914 году добровольцем ушел на фронт, получил звание старшего унтер-офицера, в 1916 году раненным попал в плен. В РККА с 1919 года, комвзвода, эскадрона, помощник комполка. В 1920 году закончил Костромские пехотные курсы, в 1922-м — Омскую высшую кавшколу, в 1931 — Академические курсы Военно-технической академии РККА им. Дзержинского, с 1934 г.— командир мехбригады. Участник боев на КВЖД и в Испании, где заслужил звание ГСС. С августа 1937 на работе в АБТУ РККА, в ноябре того же года становится начальником АБТУ. Во время финской кампании инспектировал войска СЗФ. Вот с таким багажом герой испанской войны был назначен командующим Западным особым военным округом.

А противостоял ему фельдмаршал Федор фон Бок, ставший лейтенантом в 1898 году. В 1912 году он закончил военную академию, а с началом Первой Мировой войны — стал начальником оперативного отдела пехотного корпуса, в мае 1915 переведен в штаб 11-й армии. Закончил войну начальником оперативного отдела группы армий в звании майора. В 1929 году — генерал-майор, командир 1-й кав.дивизии, в 1931 году руководитель штеттинского военного округа. С 1935 командовал 3-й армейской группой. В войне с Польшей возглавлял ГА «Север» в составе двух армий. Во Франции — командующий ГА «Б», в которую входило 2, а потом 3 армии и танковая группа.

Командующий ПрибОВО Ф. И. Кузнецов. В 1916 закончил школу прапорщиков. Командир взвода, потом начальник команды пеших разведчиков. В РККА с 1918 года, командир роты, потом батальона и полка. В 1926 году окончил Военную академию РККА им. Фрунзе, а в 1930-м — Курсы усовершенствования высшего начальствующего состава при ней же. С февраля 1933 года начальник Московской, позже — Тамбовской пехотной школы. С 1935 года руководил кафедрой общей тактики Военной академии им. Фрунзе. С 1937 старший преподаватель тактики пехоты, а потом и начальник кафедры тактики в этой же академии. В качестве замкомандующего БФ в сентябре 1939 принимает участие в «освободительном» походе в Западную Белоруссию. С июля 1940 — начальник Академии Генштаба РККА, в августе назначен командующим СКВО, а в декабре того же года — командующим ПрибОВО. Из всех трех командующих, именно Федор Исидорович имел наиболее хорошую теоретическую подготовку, но вот опыта практического руководства войсками ему явно недоставало.

Его противник — командующий ГА «Север» Вильгельм Йозеф Франц фон Лееб поступил вольноопределяющимся в 4-й баварский полк в 1895 году, с 1897 года лейтенант. В 1900 году участвовал в подавлении боксерского восстания в Китае, после окончания военной академии в 1909 году служил в генштабе, потом командовал артбатареей. С марта 1915 года — начальник штаба 11-й баварской ПД. Первую мировую закончил майором в должности начальника материально-технического снабжения армейской группы. В 1930-м — генерал-лейтенант, командир 7-й ПД и одновременно командующий баварским военным округом. В 1933 году командующий 2-й армейской группы. С 1938 года командующий 12-й армией. Участвовал в оккупации Судет. Во французской кампании командовал ГА «Ц».

Контраст в уровне подготовки, квалификации, служебном и боевом опыте у противостоящих друг другу полководцев по-моему очевиден. Полезной школой для вышеперечисленных немецких военачальников стало их последовательное продвижение по служебной лестнице. Им в полной мере удалось отработать на практике тяжелое искусство планирования боевых действий и управления войсками в условиях маневренной современной войны против хорошо оснащенного противника. Основываясь на результатах, полученных в боях, немцы внесли важные улучшения в структуру своих подразделений, частей и соединений, в боевые уставы и методику обучения войск.

Наши же командующие, вознесенные в одночасье из комдивов в руководители огромными массами войск, явно неуверенно чувствовали себя на этих высочайших должностях. Пример их неудачливых предшественников постоянно висел над ними как Домоклав меч. Они слепо выполняли указания И. В. Сталина, а робкие попытки некоторых из них проявить самостоятельность в решении вопросов повышения готовности войск к нападению немцев пресекались «сверху».

Эта статья ни в коем случае не направлена на очернение РККА. Просто бытует мнение, что довоенная Красная Армия была могуча и сильна, все в ней было хорошо: и танков много, и самолетов, и винтовок с пушками. Однако это заслонило серьезнейшие проблемы в предвоенной Красной Армии, где количество, к сожалению, так и не перешло в качество. Потребовалось два с половиной года напряженной и кровавой борьбы с сильнейшей армией мира, чтобы наши Вооруженные Силы стали такими, какими мы знаем их в победном 1945 году!

Источники:
«Население России в ХХ веке: исторические очерки». Т 2. 1940 — 1959. М. РОССПЭН 2001 г.
B. R. Mitchell “International Historical Statistics. Europe 1750 — 1993. Exeter, UK.
А. Смирнов «Большие маневры» Родина № 4, 2000 г.
Известия ЦК КПСС № 1, М. Правда 1990 г.
О. Сувениров «Сопротивление личного состава РККА партийно-государственному истреблению военных кадров (1937 — июнь 1941)». ВИА № 11 2007 г.
О. Сувениров «Трагедия РККА 1937-1938гг.» М. ТЕРРА 1998 г.
«Россия и СССР в войнах ХХ века. Потери вооруженных сил» под редакцией Г. Ф. Кривошеева М. ОЛМА-ПРЕСС 2001 г.
«Военный совет при народном комиссаре обороны СССР, ноябрь 1937 года. Документы и материалы». М. РОССПЭН 2006г.
Н. Черушев «Невиновных не бывает…» М. Вече 2004г.
Всесоюзная перепись населения 1937 года: общие итоги. Сборник документов и материалов. М. РОССПЭН 2007 г.
«Русский Архив: Великая Отечественная» Т13. «Приказы НКО 1937 — 21 июня 1941 года». М. ТЕРРА 1994 г.
«Командный и начальствующий состав Красной Армии в 1940 — 1941 гг. Структура и кадры центрального аппарата НКО СССР, военных округов и общевойсковых армий. Документы и материалы». М. Летний сад. 2004г.
К. Калашников, В. Феськов, А. Чмыхало, В. Голиков. «Красная Армия в июне 1941 года (статистический сборник)». Новосибирск, Сибирский хронограф 2003 г.

Литература по теме:

Ю.Веремеев "Красная Армия в начале Второй мировой. Как готовились к войне солдаты и маршалы".

Ю.Веремеев "Повседневная жизнь вермахта и РККА накануне войны",

 
Оцените этот материал:
(93 голосов, среднее 3.52 из 5)